Он взвыл от боли и опять толкнул её к машине, запрокинув голову далеко назад той рукой, которой держал её за горло. Ее спутанные в клубок рыжие волосы лежали на нагретой солнцем крыше машины всего в нескольких дюймах от моих беспомощных рук. Мигуэль взмахнул другой рукой. Та была скрыта от меня, но я слышал вскрик Дженни и мое воображение дорисовало остальное. Ледяной пот ярости выступил у меня на лбу и на щеках.
- Скажите ему, - закричал я, - я найду способ добраться до него, даже если мне придется встать из могилы...
Гретхен отдала другую команду. Мигуэль неохотно ослабил нажим на Дженни и оттолкнул её прочь от машины. Она споткнулась, он схватил её за талию и наполовину понес, наполовину потащил вокруг грузовика. Панчо встретил их у открытой двери с другой стороны и вдвоем они засунули её на сидение. Больше я их не мог видеть.
Я подумал, что пока они заняты, следует обратить внимание на Гретхен...
- Обойдите вокруг грузовика, - сказала Гретхен. - Не нужно фокусов. Я вне вашей досягаемости, но достаточно близко, чтобы выстрелить в любой момент, когда захочу.
Я оглянулся и взглянул на нее. Это было глупо, но я не мог удержаться. Она стояла в восьми футах позади меня и крепко держала пистолет в руках. Большой пистолет 45-го калибра. Я начал медленно двигаться вокруг машины, направляясь к грузовику. перебирая в голове все трюки, которыми мне приходилось пользоваться, или о которых я слышал, или которые видел в кино, как реальные, так и фантастические, лишь бы добраться до неё и завладеть пистолетом. Некоторые из них стоило попробовать, если бы речь шла только о моей шкуре. Но ни один никуда не годился, если в центре происходящего находилась Дженни. Я подумал о том, что Мигуэль и Панчо делают с ней в кабине грузовика, заскрипел зубами и шагнул вперед.
- Стоять! - крикнула Гретхен и позвала Панчо.
Тот присоединился к нам, лучезарно улыбаясь. С его толстой руки свисали несколько ремней из сыромятной кожи.
Вот теперь если бы только он оказался между нами...
Но Панчо был не настолько глуп. Он добрался до моего правого запястья, лягнул меня по голени, а левой рукой отогнул мою шею назад так, что я оказался на земле и был вынужден глотать пыль, а его колено уперлось мне в спину. Я беззвучно ругался, лежа на земле. Все шло так, как и они и хотели, и лучшее, на что я мог надеяться - что они быстро покончат с Дженни и не заставят её долго мучиться.
Чтобы связать мои запястья сыромятным ремнем, который глубоко врезался в тело, ему понадобилось всего несколько секунд; точно таким же образом мне связали и лодыжки.
- Вставай, - приказала Гретхен.
- Вы с ума сошли? - Я задыхался от пыли.
Панчо потянул меня сзади за запястья. Я приподнялся боком, как краб, оперся на одно плечо и, извиваясь, подтянул колени под себя, только так я смог наконец подняться на ноги. Потом шагнул, покачнулся и рухнул на открытый задний борт грузовика. Панчо схватил меня за лодыжки, приподнял-и я покатился по грязному полу и свернулся возле передней стенки. Я пытался увидеть Дженни сквозь маленькое окошко между кузовом и кабиной, но бесполезно.
Гретхен тоже вскарабкалась в кузов. Она присела на корточки у заднего борта, ухватившись за стенку. Панчо застегнул одну половинку тента, а вторую оставил открытой. Я почувствовал, как грузовичок накренился под его тяжестью, когда он взобрался на водительское место. Дверь кабины захлопнулась, мотор чихнул, кашлянул и заработал нормально.
Я покосился в сторону Гретхен, присевшей возле борта с пистолетом на коленях. Она была крепким орешком и я никак не мог найти у неё слабого места. Но она была женщиной, и это можно было как-то использовать.
Я лихорадочно размышлял над этим, пока грузовик подпрыгивал и раскачивался, двигаясь по пустыне. У меня не было ни малейшего представления, долгая ли дорога нас ожидает. Я надеялся, что она будет не слишком долгой, так как мои запястья и лодыжки совершенно онемели от отсутствия кровообращения и стали бы совершенно бесполезны, даже появись вдруг какой-то шанс - если он вообще мог появиться. С другой стороны, чем короче была бы дорога, тем быстрее и беспощаднее решилась бы наша судьба.
Проклятый грузовик издавал чертовски много шума. Тент, который Панчо оставил открытым, болтался во все стороны, то открываясь, то закрываясь. Я не знал, смогу ли я добиться того, чтобы она меня слышала, уж не говоря о том, чтобы она меня слушала. Я изменил позу и она подняла пистолет, твердо держа его наготове. Тем не менее мне нужно было привлечь её внимание.
Я заставил себя говорить. Теперь, спустя некоторое время, я даже не знаю, что я говорил, разве что назойливо повторял имена "Джордж" и "дон Луис". Наконец она нахмурилась, словно пытаясь отмахнуться от меня и тогда я наконец обратился прямо к ней.
- И вы всегда делаете грязную работу для других?
Она пожала плечами и безразлично посмотрела в сторону.
- Джордж каждый день ловит кайф, а вы делаете для него грязную работу! - прокричал я. - Вы считаете, это правильно? Вам приходится сидеть с этим сумасшедшим стариком и разглядывать его карты!
Никакого ответа не последовало. Теперь нужно было внедрить в неё мысль о Джордже и его "диких курочках".
- Они сейчас забавляются в "Долинах", - сказал я. - Они сейчас чувствуют себя как на огромном облаке - все трое. Такая красота!
Она не взглянула на меня, но подвинулась и вытянула свои длинные ноги, затем снова уселась, но результатом этих движений оказалось то, что её ухо стало на пару футов ближе ко мне. Я хрипло рассмеялся и это казалось, несколько, её удивило.
- Вы - доверчивая дурочка! - сказал я. - Вы простофиля!
Ее рука напряглась и пистолет беспокойно задергался.
- Неужели вы думаете, что я впутался в это дело в одиночку! - сказал я.
Теперь она взглянула на меня прямо и откровенно, и я понял, что она слушает меня всерьез. Горло у меня пересохло от постоянного перекрикивания шума, производимого грузовиком. Я рывками подвинулся к ней, извиваясь как червяк по качающемуся полу, выплевывая пыль изо рта. Пистолет был направлен прямо в меня и с её точки зрения было самое подходящее время, чтобы отправить меня на тот свет. Но она колебалась. Она сидела и молча наблюдала, как я извиваясь подполз к противоположному борту и оперся о него плечом так, что теперь мог говорить прямо с ней.
Ее яркое лицо было словно темной рамой обрамлено длинными черными волосами. Тонко вырезанные губы казались бледными по сравнению с прокаленными солнцем впалыми щеками.
- Вот что я сделал на тот случай, если дела пойдут так, как и случилось. Я сказал полицейским на границе о Бонни. Они обыщут машину, а возможно и Бонни. Они не найдут у неё героина, потому что я его высыпал, но из-за пустых мешочков её задержат для расследования. Возможно, её отправят в Сан-Диего. И оттуда она выйдет после того, как установят её невиновность.
Я заглянул в её черные глаза. Они ничего мне не сказали, но уголки бледного рта слегка дрогнули.
- Очень хорошо, - сказал я, - пока все это будет происходить, Джордж будет ждать там у дороги, где он устроил пикник с двумя курочками, будет ждать, что Бонни привезет ему героин. Но Бонни там не появится. Вы представляете себе эту картину? Джордж начнет нервничать - я имею в виду, что у него начнется нервная дрожь! И когда начнется, то будет становиться все сильнее с каждой минутой. И в скором времени Джордж почувствует себя совершенно больным. Он уже не будет представлять никакого интереса для этих двух девок и они смотаются оттуда.
Она сидела теперь, откинув голову назад и опершись о стенку кузова, глаза её были закрыты. Пистолет свободно лежал у неё на коленях, но я мог схватить его разве что только зубами. Я немного перевел дух. Я был доволен, что выбрался из придуманной истории с двумя проститутками. Я полагал, что это ей покажется довольно правдоподобным, но только в том случае, если я не буду слишком долго на нем останавливаться.
- Ну а потом Джордж опять захочет уколоться. За него возьмется парочка агентов по борьбе с наркотиками, арестует и допросит его с пристрастием. И вы представляете, что произойдет? Старина Джордж растеряет все свое мужество. Он расскажет о вас и о доне Луисе, о его ранчо, и Мигуэле, и Панчо, и вообще обо всем. Это будет похоже на большое шоу, где замешаны окажутся все.
- И что же вы делаете, когда все это происходит? Вы совершаете убийство. Видите ли, человек мертв в одинаковой степени как по ту, так и по эту сторону границы. Если вам никогда не приходилось бывать на мексиканской каторге, то я буду рад описать вам её.
Неожиданно показалось, что мы приближаемся к конечному пункту нашей поездки. Я не мог сказать, насколько мне удалось её убедить, если мне вообще удалось что-то сделать. Я подполз по стене ещё чуть ближе. Она смотрела прямо перед собой. Ее угловатый подбородок оказался на уровне моих глаз.
- Вы слышите меня? - спросил я. - Подумайте о тех радостях, которыми будут наслаждаться счастливые люди, когда вы будете гнить в грязной мексиканской тюрьме. Или, если вам по-настоящему повезет, вы сможете оказаться в одной из тюрем к северу от границы. Но у вас уже больше не будет ленивых дней, проведенных на пляже, никаких машин вроде "тандерберда", никаких стремительных вояжей, куда в голову взбредет.
Когда она шевельнулась, это было пружинистое кошачье движение, стремительное, как удар хлыста. Она вскочила на колени, глядя мне прямо в лицо, пистолет находился в нескольких дюймах от моего носа. Он немного дрожал, но это не имело никакого значения. Он был слишком близко, чтобы она могла промахнуться. Ее зрачки блестели, как слюда.
- Заткнись! - крикнула она. - Заткнись!
Ее искаженный бешенством рот выплюнул ещё много других слов, но я их не слышал. Я смотрел на ствол пистолета сквозь заливавший мне глаза пот и снова пытался что-то сделать, на этот раз уж наверняка последний раз в жизни.
- Не беспокойтесь, - сказал я, - вам наверно не придется попасть на каторгу. Я же сказал, что участвовал в этом деле не один. Есть ещё один парень, который сейчас там, на дороге, наблюдает за Бонни. Еще один частный детектив, такой же как я. Он все знает - и о ранчо, и о вашем предприятии. Люди на границе тоже знают о ранчо, но они не могут пересечь границу при первом подозрении. А этот парень может. Как только Бонни окажется в надежных руках, он начнет действовать.
- И не надейтесь, что он этого не сделает. Это жесткий крутой парень. Мы с ним дружили в армии, и крепко дружили. Он обязан мне жизнью и помнит об этом. Он знает о всем этом деле. Он знает, что я сделал для Бонни. Он знает автомобиль Дженни. Так что когда он попадет на ранчо, моя милая, он сразу поймет - что-то неладно. И послушайте, если вы думаете, что Мигуэль крепкий парень, то подождите, пока вы не встретитесь с моим приятелем.
Зрачки её глаз практически не были видны между сощуренных век, пока она пыталась мне верить. Это была совершенно безнадежная выдумка, но по крайней мере она была искренней и шла от всего сердца. Я даже сам в неё поверил, хотя только что сочинил.
Вот так бывает, когда человек умирает, подумал я, когда он не готов к смерти, но видит, что она пришла. И заставляет себя верить, что это не должно случиться. Что кто-то обязательно придет на помощь прежде, чем упадет топор палача. Огромная надежда на долю секунды.
Я впился глазами в её глаза и не отводил взгляда. Так бывает, когда держишься кончиками пальцев за край высоко расположенного окна.
- Теперь он уже на пути сюда, - сказал я, - Ехать на ранчо совсем недолго. Он ничего не добьется от дона Луиса, но подождет где-нибудь неподалеку. Когда вы с парнями вернетесь с руками, обагренными нашей кровью, он узнает об этом. Не надейтесь, что он не сможет этого узнать. Позвольте дать вам ещё один последний совет. Не валяйте с ним дурака. Он убьет вас.
Она плотно зажмурила глаза, потом медленно их открыла. Она не поверила, но и не могла позволить себе не верить. Она разрывалась на части и я теперь это видел, но времени не оставалось. Грузовик сбросил скорость и мы теперь ехали по очень неровной дороге. Задняя часть кузова поднималась высоко вверх, замирала, а потом проваливалась вниз так, словно мы переезжали через стволы деревьев. Голова моя то и дело билась о металлический борт. Моргая, я смотрел на Гретхен.
- Вы копаете свою собственную могилу, - сказал я. - Для кого вы это делаете? Что вы за это получите? Что вы вообще получили с этого?
Теперь мы ехали все медленнее. Грузовик тяжело качнулся и открытая половина тента с грохотом хлестнула о борт. Женщина упала на меня. Я почувствовал, как пистолет, который она держала, упирается мне в ребра. Я чувствовал запах её волос и пота. Ее лицо коснулось моего, когда она поднималась, и я почувствовал разочарование. Тент больше не открывался и в кузове стало темно. Я нашел губами её щеку и сказал ей на ухо.
- Я вам обещаю... Вы отпустите меня и мою жену, и я все забуду. Я даже забуду этот разговор. Пусть другие для разнообразия занимаются вашим грязным делом.
Ее волосы скользнули по моему лицу. Грузовик медленно и круто повернул и я понял, что в любую секунду мы можем остановиться. Я заставил себя полностью сконцентрироваться на Гретхен и выбросить Дженни из головы. Если я буду мысленно метаться между ними, то я наверняка умру.
Затем я почувствовал, как она старается нащупать рукой сыромятный ремень вокруг моих онемевших запястий. Мотор грузовика теперь работал вхолостую, но мы ещё продолжали по инерции двигаться вперед.
- У меня в правом верхнем кармане есть нож, - сказал я.
Ее длинные тонкие пальцы скользнули в карман и пошарили там. Она нашла нож и я услышал глухой стук, когда пистолет упал на пол кузова.
- Я не могу его открыть, - сказала она, задыхаясь.
Грузовик начал останавливаться.
- Там есть маленькая кнопка, нажмите на нее. Попытайтесь ещё раз.
- Вы мне обещали...
- Я не забуду.
Двигатель заглох. Теперь не было слышно ничего, кроме нашего собственного дыхания. Она нажала мне на плечо и я изогнулся, чтобы дать ей возможность добраться до моих запястий. В темноте её рука соскользнула и я почувствовал, как горячее лезвие ножа коснулось моей руки. Затем она нашла ремни и разрезала их. Грузовик покачнулся, когда кто-то выпрыгнул из кабины. Хлопнула дверь.
Запястья были свободны и я пытался вернуть жизнь омертвевшим пальцам. Они ничего не чувствовали. Я нащупал её в темноте.
- Дайте мне нож.
Стоя на коленях, она вложила открытый нож мне в руку и отодвинулась. Я услышал, как она подобрала пистолет. Нагнувшись вперед, добрался до коленей и разрезал ремни, которыми были связаны мои лодыжки. Ремни упали в сторону. Тяжелая рука начала дергать тент. Я растирал руки, пытаясь восстановить кровообращение. Теперь я немного видел. Гретхен, стоя на коленях, наблюдала за мной. Пистолет был у неё в руке.
- Дайте мне пистолет, - сказал я.
Она заколебалась.
- Нет, они не должны его видеть. Пусть все выглядит естественно.
Снаружи голос Панчо произнес что-то по-испански. Она коротко ответила ему и толкнула тент у себя за спиной. Мои руки кололо, словно иголками, но все было в порядке. Они ожили. Пока Панчо открывал тент, я встал на колени и спрятал запястья за спиной. Гретхен шагнула к борту и он помог ей спуститься вниз.
Теперь Панчо, моргая, смотрел на меня. Я отступил к передней стенке кузова, неуклюже переваливаясь на коленях с руками, сложенными за спиной.
- Выходи, - грубо рявкнул он.
Я покачал головой.
- Нет.
Панчо взглянул на Гретхен и пожал плечами. Затем он резко ткнул толстым большим пальцем в мою сторону.
- Застрели его. А потом мы его вытащим.
- Нет, только не в кузове, - сказала Гретхен. - Полезай внутрь и тащи его.
Панчо тяжело вздохнул, задрал ногу и перевалил свой живот в кузов. Из кабины ни от Мигуэля, ни от Дженни не было ничего слышно.
Если только они уже ...
Я почувствовал, как подступает тошнота к горлу, но заставил себя сосредоточиться на главном. Сейчас самым главным был Панчо.
Он уже забрался внутрь и неуклюже ковылял, пытаясь дотянуться до меня своей толстой, похожей на свиной окорок, лапой. Я позволил ему ухватиться за мой пояс и подождал, пока он не наклонится пониже, чтобы использовать его как рычаг и рвануться вперед. Мне мешало сомбреро, висевшее у него на затылке, но если я смогу ударить достаточно сильно...
Он ухватился рукой за мой пояс и сжал её в кулак. Я втянул живот, немного приподнялся на коленях и высоко взмахнул руками. Затем я опустил их вниз со всей силой, на которую только был способен, и ударил его сзади по шее.
Это было все равно, что ударить быка. Мои запястья заныли от боли и мне показалось, что одно из них сломано. Панчо согнулся, промычал что-то и сильно ткнул меня кулаком в живот. Однако мои мышцы были напряжены и это не причинило особого вреда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
- Скажите ему, - закричал я, - я найду способ добраться до него, даже если мне придется встать из могилы...
Гретхен отдала другую команду. Мигуэль неохотно ослабил нажим на Дженни и оттолкнул её прочь от машины. Она споткнулась, он схватил её за талию и наполовину понес, наполовину потащил вокруг грузовика. Панчо встретил их у открытой двери с другой стороны и вдвоем они засунули её на сидение. Больше я их не мог видеть.
Я подумал, что пока они заняты, следует обратить внимание на Гретхен...
- Обойдите вокруг грузовика, - сказала Гретхен. - Не нужно фокусов. Я вне вашей досягаемости, но достаточно близко, чтобы выстрелить в любой момент, когда захочу.
Я оглянулся и взглянул на нее. Это было глупо, но я не мог удержаться. Она стояла в восьми футах позади меня и крепко держала пистолет в руках. Большой пистолет 45-го калибра. Я начал медленно двигаться вокруг машины, направляясь к грузовику. перебирая в голове все трюки, которыми мне приходилось пользоваться, или о которых я слышал, или которые видел в кино, как реальные, так и фантастические, лишь бы добраться до неё и завладеть пистолетом. Некоторые из них стоило попробовать, если бы речь шла только о моей шкуре. Но ни один никуда не годился, если в центре происходящего находилась Дженни. Я подумал о том, что Мигуэль и Панчо делают с ней в кабине грузовика, заскрипел зубами и шагнул вперед.
- Стоять! - крикнула Гретхен и позвала Панчо.
Тот присоединился к нам, лучезарно улыбаясь. С его толстой руки свисали несколько ремней из сыромятной кожи.
Вот теперь если бы только он оказался между нами...
Но Панчо был не настолько глуп. Он добрался до моего правого запястья, лягнул меня по голени, а левой рукой отогнул мою шею назад так, что я оказался на земле и был вынужден глотать пыль, а его колено уперлось мне в спину. Я беззвучно ругался, лежа на земле. Все шло так, как и они и хотели, и лучшее, на что я мог надеяться - что они быстро покончат с Дженни и не заставят её долго мучиться.
Чтобы связать мои запястья сыромятным ремнем, который глубоко врезался в тело, ему понадобилось всего несколько секунд; точно таким же образом мне связали и лодыжки.
- Вставай, - приказала Гретхен.
- Вы с ума сошли? - Я задыхался от пыли.
Панчо потянул меня сзади за запястья. Я приподнялся боком, как краб, оперся на одно плечо и, извиваясь, подтянул колени под себя, только так я смог наконец подняться на ноги. Потом шагнул, покачнулся и рухнул на открытый задний борт грузовика. Панчо схватил меня за лодыжки, приподнял-и я покатился по грязному полу и свернулся возле передней стенки. Я пытался увидеть Дженни сквозь маленькое окошко между кузовом и кабиной, но бесполезно.
Гретхен тоже вскарабкалась в кузов. Она присела на корточки у заднего борта, ухватившись за стенку. Панчо застегнул одну половинку тента, а вторую оставил открытой. Я почувствовал, как грузовичок накренился под его тяжестью, когда он взобрался на водительское место. Дверь кабины захлопнулась, мотор чихнул, кашлянул и заработал нормально.
Я покосился в сторону Гретхен, присевшей возле борта с пистолетом на коленях. Она была крепким орешком и я никак не мог найти у неё слабого места. Но она была женщиной, и это можно было как-то использовать.
Я лихорадочно размышлял над этим, пока грузовик подпрыгивал и раскачивался, двигаясь по пустыне. У меня не было ни малейшего представления, долгая ли дорога нас ожидает. Я надеялся, что она будет не слишком долгой, так как мои запястья и лодыжки совершенно онемели от отсутствия кровообращения и стали бы совершенно бесполезны, даже появись вдруг какой-то шанс - если он вообще мог появиться. С другой стороны, чем короче была бы дорога, тем быстрее и беспощаднее решилась бы наша судьба.
Проклятый грузовик издавал чертовски много шума. Тент, который Панчо оставил открытым, болтался во все стороны, то открываясь, то закрываясь. Я не знал, смогу ли я добиться того, чтобы она меня слышала, уж не говоря о том, чтобы она меня слушала. Я изменил позу и она подняла пистолет, твердо держа его наготове. Тем не менее мне нужно было привлечь её внимание.
Я заставил себя говорить. Теперь, спустя некоторое время, я даже не знаю, что я говорил, разве что назойливо повторял имена "Джордж" и "дон Луис". Наконец она нахмурилась, словно пытаясь отмахнуться от меня и тогда я наконец обратился прямо к ней.
- И вы всегда делаете грязную работу для других?
Она пожала плечами и безразлично посмотрела в сторону.
- Джордж каждый день ловит кайф, а вы делаете для него грязную работу! - прокричал я. - Вы считаете, это правильно? Вам приходится сидеть с этим сумасшедшим стариком и разглядывать его карты!
Никакого ответа не последовало. Теперь нужно было внедрить в неё мысль о Джордже и его "диких курочках".
- Они сейчас забавляются в "Долинах", - сказал я. - Они сейчас чувствуют себя как на огромном облаке - все трое. Такая красота!
Она не взглянула на меня, но подвинулась и вытянула свои длинные ноги, затем снова уселась, но результатом этих движений оказалось то, что её ухо стало на пару футов ближе ко мне. Я хрипло рассмеялся и это казалось, несколько, её удивило.
- Вы - доверчивая дурочка! - сказал я. - Вы простофиля!
Ее рука напряглась и пистолет беспокойно задергался.
- Неужели вы думаете, что я впутался в это дело в одиночку! - сказал я.
Теперь она взглянула на меня прямо и откровенно, и я понял, что она слушает меня всерьез. Горло у меня пересохло от постоянного перекрикивания шума, производимого грузовиком. Я рывками подвинулся к ней, извиваясь как червяк по качающемуся полу, выплевывая пыль изо рта. Пистолет был направлен прямо в меня и с её точки зрения было самое подходящее время, чтобы отправить меня на тот свет. Но она колебалась. Она сидела и молча наблюдала, как я извиваясь подполз к противоположному борту и оперся о него плечом так, что теперь мог говорить прямо с ней.
Ее яркое лицо было словно темной рамой обрамлено длинными черными волосами. Тонко вырезанные губы казались бледными по сравнению с прокаленными солнцем впалыми щеками.
- Вот что я сделал на тот случай, если дела пойдут так, как и случилось. Я сказал полицейским на границе о Бонни. Они обыщут машину, а возможно и Бонни. Они не найдут у неё героина, потому что я его высыпал, но из-за пустых мешочков её задержат для расследования. Возможно, её отправят в Сан-Диего. И оттуда она выйдет после того, как установят её невиновность.
Я заглянул в её черные глаза. Они ничего мне не сказали, но уголки бледного рта слегка дрогнули.
- Очень хорошо, - сказал я, - пока все это будет происходить, Джордж будет ждать там у дороги, где он устроил пикник с двумя курочками, будет ждать, что Бонни привезет ему героин. Но Бонни там не появится. Вы представляете себе эту картину? Джордж начнет нервничать - я имею в виду, что у него начнется нервная дрожь! И когда начнется, то будет становиться все сильнее с каждой минутой. И в скором времени Джордж почувствует себя совершенно больным. Он уже не будет представлять никакого интереса для этих двух девок и они смотаются оттуда.
Она сидела теперь, откинув голову назад и опершись о стенку кузова, глаза её были закрыты. Пистолет свободно лежал у неё на коленях, но я мог схватить его разве что только зубами. Я немного перевел дух. Я был доволен, что выбрался из придуманной истории с двумя проститутками. Я полагал, что это ей покажется довольно правдоподобным, но только в том случае, если я не буду слишком долго на нем останавливаться.
- Ну а потом Джордж опять захочет уколоться. За него возьмется парочка агентов по борьбе с наркотиками, арестует и допросит его с пристрастием. И вы представляете, что произойдет? Старина Джордж растеряет все свое мужество. Он расскажет о вас и о доне Луисе, о его ранчо, и Мигуэле, и Панчо, и вообще обо всем. Это будет похоже на большое шоу, где замешаны окажутся все.
- И что же вы делаете, когда все это происходит? Вы совершаете убийство. Видите ли, человек мертв в одинаковой степени как по ту, так и по эту сторону границы. Если вам никогда не приходилось бывать на мексиканской каторге, то я буду рад описать вам её.
Неожиданно показалось, что мы приближаемся к конечному пункту нашей поездки. Я не мог сказать, насколько мне удалось её убедить, если мне вообще удалось что-то сделать. Я подполз по стене ещё чуть ближе. Она смотрела прямо перед собой. Ее угловатый подбородок оказался на уровне моих глаз.
- Вы слышите меня? - спросил я. - Подумайте о тех радостях, которыми будут наслаждаться счастливые люди, когда вы будете гнить в грязной мексиканской тюрьме. Или, если вам по-настоящему повезет, вы сможете оказаться в одной из тюрем к северу от границы. Но у вас уже больше не будет ленивых дней, проведенных на пляже, никаких машин вроде "тандерберда", никаких стремительных вояжей, куда в голову взбредет.
Когда она шевельнулась, это было пружинистое кошачье движение, стремительное, как удар хлыста. Она вскочила на колени, глядя мне прямо в лицо, пистолет находился в нескольких дюймах от моего носа. Он немного дрожал, но это не имело никакого значения. Он был слишком близко, чтобы она могла промахнуться. Ее зрачки блестели, как слюда.
- Заткнись! - крикнула она. - Заткнись!
Ее искаженный бешенством рот выплюнул ещё много других слов, но я их не слышал. Я смотрел на ствол пистолета сквозь заливавший мне глаза пот и снова пытался что-то сделать, на этот раз уж наверняка последний раз в жизни.
- Не беспокойтесь, - сказал я, - вам наверно не придется попасть на каторгу. Я же сказал, что участвовал в этом деле не один. Есть ещё один парень, который сейчас там, на дороге, наблюдает за Бонни. Еще один частный детектив, такой же как я. Он все знает - и о ранчо, и о вашем предприятии. Люди на границе тоже знают о ранчо, но они не могут пересечь границу при первом подозрении. А этот парень может. Как только Бонни окажется в надежных руках, он начнет действовать.
- И не надейтесь, что он этого не сделает. Это жесткий крутой парень. Мы с ним дружили в армии, и крепко дружили. Он обязан мне жизнью и помнит об этом. Он знает о всем этом деле. Он знает, что я сделал для Бонни. Он знает автомобиль Дженни. Так что когда он попадет на ранчо, моя милая, он сразу поймет - что-то неладно. И послушайте, если вы думаете, что Мигуэль крепкий парень, то подождите, пока вы не встретитесь с моим приятелем.
Зрачки её глаз практически не были видны между сощуренных век, пока она пыталась мне верить. Это была совершенно безнадежная выдумка, но по крайней мере она была искренней и шла от всего сердца. Я даже сам в неё поверил, хотя только что сочинил.
Вот так бывает, когда человек умирает, подумал я, когда он не готов к смерти, но видит, что она пришла. И заставляет себя верить, что это не должно случиться. Что кто-то обязательно придет на помощь прежде, чем упадет топор палача. Огромная надежда на долю секунды.
Я впился глазами в её глаза и не отводил взгляда. Так бывает, когда держишься кончиками пальцев за край высоко расположенного окна.
- Теперь он уже на пути сюда, - сказал я, - Ехать на ранчо совсем недолго. Он ничего не добьется от дона Луиса, но подождет где-нибудь неподалеку. Когда вы с парнями вернетесь с руками, обагренными нашей кровью, он узнает об этом. Не надейтесь, что он не сможет этого узнать. Позвольте дать вам ещё один последний совет. Не валяйте с ним дурака. Он убьет вас.
Она плотно зажмурила глаза, потом медленно их открыла. Она не поверила, но и не могла позволить себе не верить. Она разрывалась на части и я теперь это видел, но времени не оставалось. Грузовик сбросил скорость и мы теперь ехали по очень неровной дороге. Задняя часть кузова поднималась высоко вверх, замирала, а потом проваливалась вниз так, словно мы переезжали через стволы деревьев. Голова моя то и дело билась о металлический борт. Моргая, я смотрел на Гретхен.
- Вы копаете свою собственную могилу, - сказал я. - Для кого вы это делаете? Что вы за это получите? Что вы вообще получили с этого?
Теперь мы ехали все медленнее. Грузовик тяжело качнулся и открытая половина тента с грохотом хлестнула о борт. Женщина упала на меня. Я почувствовал, как пистолет, который она держала, упирается мне в ребра. Я чувствовал запах её волос и пота. Ее лицо коснулось моего, когда она поднималась, и я почувствовал разочарование. Тент больше не открывался и в кузове стало темно. Я нашел губами её щеку и сказал ей на ухо.
- Я вам обещаю... Вы отпустите меня и мою жену, и я все забуду. Я даже забуду этот разговор. Пусть другие для разнообразия занимаются вашим грязным делом.
Ее волосы скользнули по моему лицу. Грузовик медленно и круто повернул и я понял, что в любую секунду мы можем остановиться. Я заставил себя полностью сконцентрироваться на Гретхен и выбросить Дженни из головы. Если я буду мысленно метаться между ними, то я наверняка умру.
Затем я почувствовал, как она старается нащупать рукой сыромятный ремень вокруг моих онемевших запястий. Мотор грузовика теперь работал вхолостую, но мы ещё продолжали по инерции двигаться вперед.
- У меня в правом верхнем кармане есть нож, - сказал я.
Ее длинные тонкие пальцы скользнули в карман и пошарили там. Она нашла нож и я услышал глухой стук, когда пистолет упал на пол кузова.
- Я не могу его открыть, - сказала она, задыхаясь.
Грузовик начал останавливаться.
- Там есть маленькая кнопка, нажмите на нее. Попытайтесь ещё раз.
- Вы мне обещали...
- Я не забуду.
Двигатель заглох. Теперь не было слышно ничего, кроме нашего собственного дыхания. Она нажала мне на плечо и я изогнулся, чтобы дать ей возможность добраться до моих запястий. В темноте её рука соскользнула и я почувствовал, как горячее лезвие ножа коснулось моей руки. Затем она нашла ремни и разрезала их. Грузовик покачнулся, когда кто-то выпрыгнул из кабины. Хлопнула дверь.
Запястья были свободны и я пытался вернуть жизнь омертвевшим пальцам. Они ничего не чувствовали. Я нащупал её в темноте.
- Дайте мне нож.
Стоя на коленях, она вложила открытый нож мне в руку и отодвинулась. Я услышал, как она подобрала пистолет. Нагнувшись вперед, добрался до коленей и разрезал ремни, которыми были связаны мои лодыжки. Ремни упали в сторону. Тяжелая рука начала дергать тент. Я растирал руки, пытаясь восстановить кровообращение. Теперь я немного видел. Гретхен, стоя на коленях, наблюдала за мной. Пистолет был у неё в руке.
- Дайте мне пистолет, - сказал я.
Она заколебалась.
- Нет, они не должны его видеть. Пусть все выглядит естественно.
Снаружи голос Панчо произнес что-то по-испански. Она коротко ответила ему и толкнула тент у себя за спиной. Мои руки кололо, словно иголками, но все было в порядке. Они ожили. Пока Панчо открывал тент, я встал на колени и спрятал запястья за спиной. Гретхен шагнула к борту и он помог ей спуститься вниз.
Теперь Панчо, моргая, смотрел на меня. Я отступил к передней стенке кузова, неуклюже переваливаясь на коленях с руками, сложенными за спиной.
- Выходи, - грубо рявкнул он.
Я покачал головой.
- Нет.
Панчо взглянул на Гретхен и пожал плечами. Затем он резко ткнул толстым большим пальцем в мою сторону.
- Застрели его. А потом мы его вытащим.
- Нет, только не в кузове, - сказала Гретхен. - Полезай внутрь и тащи его.
Панчо тяжело вздохнул, задрал ногу и перевалил свой живот в кузов. Из кабины ни от Мигуэля, ни от Дженни не было ничего слышно.
Если только они уже ...
Я почувствовал, как подступает тошнота к горлу, но заставил себя сосредоточиться на главном. Сейчас самым главным был Панчо.
Он уже забрался внутрь и неуклюже ковылял, пытаясь дотянуться до меня своей толстой, похожей на свиной окорок, лапой. Я позволил ему ухватиться за мой пояс и подождал, пока он не наклонится пониже, чтобы использовать его как рычаг и рвануться вперед. Мне мешало сомбреро, висевшее у него на затылке, но если я смогу ударить достаточно сильно...
Он ухватился рукой за мой пояс и сжал её в кулак. Я втянул живот, немного приподнялся на коленях и высоко взмахнул руками. Затем я опустил их вниз со всей силой, на которую только был способен, и ударил его сзади по шее.
Это было все равно, что ударить быка. Мои запястья заныли от боли и мне показалось, что одно из них сломано. Панчо согнулся, промычал что-то и сильно ткнул меня кулаком в живот. Однако мои мышцы были напряжены и это не причинило особого вреда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16