Иначе не стоило затевать эту бодягу вообще.
Начало бригадной биографии получилось банальным до обыденности: в ожидании поезда до Невинномысска Толян забрел на стройку при Краснодарском желдорвокзале - с претензией на расширение. Хотелось покурить в тенечке, а заодно похлебать водички. Курево у него было свое, а вот по вопросу воды он обратился к мужикам, забивавшим "козла" в тени огромного раскидистого ясеня.
- Мужики, напиться не подскажете где?
Один из "козлятников" - лет сорока, в ярко-красной майке и шортах , задержал на замахе руку с зажатым в ней дуплем и оборотил к Толяну живое лицо с насмешливыми карими глазами.
- Ну, ты даешь, братан! Кругом же забегаловок, как в туалете дерьма, и все с крепленым, были бы деньги. А у нас, извини, не подают - сами еле на бутылку наскребли. Да и ту уже прикончили.
- Да не о том я. Мне бы простой водички.
- А-а-а, ну так бы сразу и сказал. А то, как в том анекдоте про золотую рыбку, - мужик с грохотом обрушил на импровизированный стол костяшку домино и заорал, - вот она, рыба!
- Так как насчет воды? - повторился Толян.
- Да че ты прицепился со своей водой! - вызверился на него мужик. Тут полъящика пива на кону стоит, а он... Пиво надо в такую жару пить, пиво, а не воду, понял?
- Понял, - покорно ответил Толян. - Дайте чистое ведро.
- Нафига? - изумленно повернулся к нему ещё один строитель. - Из ведра только лошади пьют. Вон кран в углу площадки.
- Дай ведро, я сумку с вещами в залог оставлю, - упрямо повторил Толян и, получив требуемое, пошел со строительного двора к завокзальному "Гастроному". А так как человек он был по натуре компанейский, то через полчаса нарисовался на том же дворе с ведром, полным разливного пива.
- Ничего, что я прямо в стойло? - намекнул работяге на его давешний ответ насчет посуды. - Здесь примерно на шестерых меринов с прицепом.
Естественно, к пиву наскребли ещё на пару "банок". А затем под все это изобилие, в процессе его потребления, пошли вопросы типа: кто, когда, за что и сколько...
- Пашем здесь, блин, за копейки, - жаловался Толяну Витя Бугаек. - Да и те уже третий месяц не выплачивают.
- - Не говори, на пойло еле-еле наскребаем, - подтвердили Серега Швец и Юра Котлов. - Вот же ж гадское государство в наследство досталось - и не захочешь, так заставит по новой на нарах чалиться. Мы здесь уже и "комок" фирменный приглядели, - доверительно признался Швец, захмелев. - Там кожи и всякого барахла навалено, как в коровнике дерьма. Уже и барыга-скупщик нашелся...Подломим на троих и мотанем отсюда на все четыре стороны - мы люди вольные.
- А как же семья? - поинтересовался Толян. - Ну, жена, дети.
- А нету её, семьи, - охотно отозвался Серега. - Мы с Юркой так вообще поклялись не вешать хомут на шею, а Витек его полгода назад сбросил - не по Сеньке шапка оказалась. Эти вот двое женатиков, - кивнул он ещё на двоих рабочих, - шабашку себе где-то нашли, собираются туда уходить. Скучно, бля...
- А вдруг на подломе-то и засыплетесь? - весело спросил Толян.
- Тебе-то что до этого, парниша? - тут же насторожился Бугаек. - Ты что, из ментуры? Ну-ка базлай, чего надо?
- Скажу, но вы сперва расскажите, чего умеете делать по строительству.
- Это ещё зачем?
- Я сейчас еду в Карачаево-Черкесию, - доложился Толян. - Дружок один приглашал на строительство дач для новых русских. Они, оказывается, уже и до Темердинского заповедника добрались. Люди вы неженатые, значит, не обременены лишними
- заботами. Так что ежли кто засиделся на одном месте... Знаете, неправа, по-моему, поговорка "На одном месте и камень мхом обрастает". То есть, он, конечно, обрастает, но опять-таки : мхом, заметьте, а не интеллектом.
- А ты нам, значит, интеллект предлагаешь? - переспросил Юра. - В чистом виде.
- В самом что ни на есть, - скромно подтвердил Толян. - Чистейший горный воздух, простор для развития мозговых извилин, плюс коэффициент за отлично выполненную работу. Но её, парни, ещё надо выполнить на отлично. Поэтому туда требуются только профессионалы.
- А ты професионал, значит? - ехидно ввернул Серега.
- Толян оглянулся на свежую кладку какого-то подсобного здания, возводимого по соседству с ясенем - стены его выросли уже до уровня перекрытия.
- Рядов сорок кладки, а угол по отношению к вертикали уведен на два с половиной сантиметра вглубь, - сказал уверенно, чуть прищурив левый глаз. Или шесть градусов отклонения, если хотите.
- Четыре с половиной, если точнее, - Витек глянул на него с долей уважения. - Тридцать восемь рядов , два и три десятых сантиметра затянуто, сам проверял правилом. Не хило, между нами девочками... В общем, два дня сможешь ещё подождать? Нам обходной лист пробежать потребуется. Перекантуешься у нас в общаге. Я, между прочим, имею пятерку квалификаций среднего уровня, и с тремя могу справиться на отлично. Вот эти двое моих корешей примерно на уровень выше меня. А угол этот - знак протеста на сволочное обращение с рабочим классом.
Серега с Юрой утвердительно кивнули вслед за его словами.
- Заметано, - Толян с каждым цокнулся поллитровой банкой , наполненной пивом. - Один вопрос-тест напоследок: за романтикой едете, али за бабками, как выразился не так давно один из моих одностаничников.
- Единственная в жизни роскошь - это роскошь человеческого общения, ответил Юра. - Так выразился один из моих виртуальных приятелей - Антуан де Сент-Экзюпери. Тоже сравнительно недавно - году этак в 1940-м.
- - А можно ещё короче - в текучке жизни так иногда не хватает разнообразия, - вставил Витя Бугаек. - Это я сказал, только что.
- Ну что ж, пьем за рождение бригады, - просто подитожил тогда Толян.
Он поднял голову, очнувшись от воспоминаний.
- Не нужно "Скорой". И ментов не нужно. Через минут десять здесь будут представители фирмы "Линия плюс". То есть - заказчики. Вот с ними и поговорим.
Глава 4. П О С Л Е Д Н И Й ПАТРОН В О Б О Й М У.
Краснодарский край, 22 апреля 1995 года, тот же день, ближе к вечеру.
Толян очухался от теплой водички, проливавшейся ему прямиком за пазуху и растекающейся под рубахой по всему телу. Он попытался открыть глаза и тут же вновь сомкнул веки - не видно ни фига, зато повсюду воняет пылью и мышиной мочой. Правое ухо больно кололо соломиной, такие же чувствовались под руками, на горле... да повсюду.
Солома...какого черта, собственно? Сначала похороны в станице, затем окраина Краснодара, кафе-бар, Лялька...теперь какая-то скирда. И дождь этот - теплый, но почему-то солоноватый на вкус. Откуда-то из закоулков памяти вылезли слова известной народной песенки: "Дождь идет, а мы скирдуем..."В носу засвербело от всепроникающих миазмов. Толян оглушительно чихнул, голова тут же взорвалась нестерпимой болью, он принялся отчаянно разгребать осточертевшую уже солому в поисках исцеляющего глотка свежего воздуха. И почти тотчас же вывалился откуда-то, перекатился по мягкому...прямо под обтянутые джинсами ноги в кроссовках типа "Найк".
- Тво-вою м-мать! - раздался над ним отчаянный вопль, ноги в джинсах совершили гигантский скачок в сторону и теперь Толян смог, наконец, рассмотреть того, кому они принадлежали. Парень внушительной комплекции на порядок, наверное, выше его собственной, трясущимися руками пытался лихорадочно задернуть молнию на ширинке , от которой в обе стороны на ляжки парня строго пропорционально раползалось по материалу джинсов темное пятно.
Поняков открыл было рот, чтобы для приличия хотя бы поздороваться, но тут же вновь чихнул, и огляделся. Это была действительно огромная скирда соломы - неподалеку от трассы, по которой туда - обратно проносились автомобили с явным превышением скорости, на краю вспаханного поля. Однако нужно было с чего-то начинать разговор, ради все того же приличия. А с чего начинать? Голова напрочь отказывалась соображать.
- Ты это...обмочился, по-моему, - не нашел ничего умнее Толян, глазами указывая здоровяку на испорченные штаны. Тот опустил глаза долу и вновь вспомнил чью-то мать оборотом, позаимствованным из все того же запасника русского народного фольклора. Затем покомкал рукой джинсы под ягодицами и, убедившись, что с этой стороны все в порядке, вновь во все глаза уставился на Толика.
- С тобой не только обмочишься...Выскочил из машины на минутку пос...садику погулять, забежал за скирду, и только сделал половину дела, как вываливается откуда ни возьмись хрен с разбитой башкой... слушай, ты вообще живой, а?
- Частично, - вопрос был явно запоздалый и тупой, как два львовских автобуса. Толян его просто проигнорировал. - Так это ты меня здесь из своей шланги поливал, А я-то думал... - он вновь сожалеюще посмотрел на голубые джинсы парня. - Извини, что не дал справить нужду до конца. Да ты не стесняйся, продолжай, чего уж там, - радушно предложил Толян,, - широким жестом обводя скирду, словно приглашая жданого гостя за стол.
- Поздно веники вязать, - парень глянул на джинсы, затем перевел взгляд на Толяна. И вдруг они оба расхохотались: парень заразительно и раскатисто, а Толян весело, но сдержанно - морщась временами от разрывающей голову боли. - Ты учти - в дерьме мы оба. Василий Шафов, - он протянул Толику мощную лопатообразную длань с желтыми ороговевшими подушечками мозолей на ладони.
- В анализах, так будет вернее, - Поняков вновь расхохотался , - меня Толяном зовут. А фамилия... да зачем она тебе пока? Но твоя явно неполная. Тебе больше подошла бы Шкафов, - он с уважением оглядел гераклоподобную фигуру Василия.
- А она и была такая, - простодушно признался тот. - Это я уже потом, когда погоняло надоело, выбросил из неё буковку при переоформлении паспорта. Но погоняло таким и осталось - Вася Шкаф. Ты уж извини, Толян, за дождик, который я тут сотворил...что, бомжуешь потихоньку?
- А я разве похож на бомжа? - задал в свою очередь вопрос Толик.
- Не-а, покачал отрицательно головой с короткой стрижкой Шкаф. - Если честно - с таким прикидом ты тянешь минимум на маклера.
- Сам ты маклер, - обиделся на непонятное слово Толик. - Бригадир я, комплексной бригады . Ударной бригады причем.
- А в скирду, значит, залез отдохнуть после трудов праведных, - сделал понимающий фейс. Вася. - Пешком шел или как? Я к тому, что до ближайшей станицы отсюда...
- - Привезли меня, Вася, - тихо признался Толян, обшаривая карманы штанов и рубашки - куртка улетучилась в неизвестном направлении вместе со всеми заработанными рублями. Но что удивительно - на запястье остались неплохие часы "Сейко" - подарок от коллектива бригады к прошлогоднему дню строителя. - Причем не по своей воле привезли, - он нащупал на правой стороне головы вздутие с запекшейся кровью и скрипнул зубами - то ли от ярости, то ли от боли. - Вот невезуха, блин, у меня сегодня! Столько дерьма на голову, и все в один день: родители похоронены, сестра оказалась шлюхой, причем явно мафиозной, затем натуральный гоп-стоп с нанесением телесных повреждений...
- Ну, и я, конечно, тоже внес свою скромную лепту в этот черный прайс-лист, - перебил его Шкаф. - Слушай, Толян, если сейчас какой-нибудь барыга, собирающий по обочинам пустые бутылки, догадается заглянуть в салон моей "шестерки", его ожидает приятный сюрприз: все деньги в бардачке, а ключ в замке зажигания. Вот тогда мы с тобой действительно сроднимся душами. Тебе этого очень хочется?
- Хорошо, доисповедуюсь в дороге, - понял его Толян, и оба в меру сил потрусили к автомобилю бежевого цвета, стоявшему на обочине в сотне метров от скирды.
- Слушай, у тебя в машине нет случайно чего-нибудь от головной боли? попросил Толян, когда они тронулись с места. - Прям не башка, а танковый полигон какой-то.
Вася усмехнулся и глазами указал на перчаточный ящик, по простому бардачок. Внутри находились несколько смятых денежных купюр, разная необходимая в дороге мелочь типа свечей зажигания, бегунка от стартера и пассатижей, нераспечатанная бутылка водки и кусок любительской колбасы грамм на триста в полиэтиленовом пакетике.
- Нету таблеток, - порывшись, сообщил Толян.
- А это что тебе, чукча в чуме? - искренне изумился Вася, ткнув пальцем правой руки в бутылку с водкой. - От всех болезней таблетка. Разводишь содержимое в двух каплях воды...
- Понял, не лох, - тяжко вздохнул Поняков. Своротив головку, прямо из горла высадил, не церемонясь, половину и, хыкнув, запустил зубы в колбасу. - Закурить теперь не найдется? - спросил, прожевав закусь и завинчивая пробку на место.
- Как в том анекдоте про цыгана? - весело покосился на него Вася. Легко удерживая баранку левой рукой, правой он ловко выщелкнул из пачки сигарету, - "люди добрые, дайте чего-нибудь пожрать, а то так курить охота, шо и переночувать нидэ". Это я шучу так, - пояснил тут же.
- Слушай, ты куда вообще едешь, шутник? - встревожился Толян, давно узрев уже знакомое направление. - Не в сторону Выселок, случаем?
- - А что, не тянет туда? Ну и не поедем. Но рассказать все ты мне обязан, - ухмыльнулся вновь Шкаф. - Хотя бы из чувства благодарности за свое лечение, - он заметил уже прояснившееся чело пассажира. - Да и дорога сократится. Нам ещё далеко пилить - мой городок расположен между Павловской и Ростовом-папой.
- Ну, если тебе так интересно... - легко согласился Толян. Надо же было выплеснуть куда-то лагуну дерьма, скопившегося за сегодняшний день на душе. Иначе зальешься им скоро по самое некуда. И он выложил Васе все., как на духу: о своей почти укомплектованной бригаде, оставшейся там, в подоблачной Темерде, о том, как парни искренне сочувствовали его горю, отпуская в станицу. А под конец выложил все перипетии сегодняшнего дня. Как раз к концу его рассказа показались разнокалиберные "скворечни" дач на окраине Васиного городка, а вскоре они подъехали и к его небольшому дому, расположенному неподалеку от дачного поселка.
- Заходи, - Шкаф придержал лохматого кавказца, рвущегося к Толяну с цепи явно не с дружелюбными намерениями. - Ключ от двери под половиком на веранде.
Через полчаса Толян блаженствовал, принимая ванну с фито-ламинарной солью и гелем-пеной - Вася щедро намешал в воду и того, и другого, чтобы перебить отвратный запах скирды. Еще через полчаса на кухонном столе шипела со сковороды приличная глазунья из десятка яиц, с салом, рядом красовалась традиционный кубанский бутылек самогона,. Ну и, естественно, разносолы из подвала. А Толян, в махровом халате хозяина, от ничегонеделанья заканчивал обход четырех комнат, из которых состоял дом, и поражался обилию деревянных резаных поделок, расставленных по комнатам в самых неожиданных местах. По стенам были развешаны гравюры в черно-белом исполнении и чеканка - матовая, черненая и просто лакированная. Бесчисленные шкатулочки, шкатулки и сундучки, оформленные тонкой затейливой резьбой, стояли даже на подоконниках. А прочие безделушки типа рубленых масок, плетеных хлебниц и блюд, мундштуков и авторучек, стояли у стен и валялись как попало и где попало, оригинально вписываясь в колорит отделанной под старину внутренности дома: стены обшиты светлым декором, полы из пробкового паркета, а потолки...
- "Грелих", - уверенно ткнул вверх пальцем Толян. - Экструдированный пенополистирол в багровых тонах. Однако...Где доставал плитку и все остальное?
- Ну, при нынешнем-то рыночном обеспечении, плюс непосредственная близость международных портов... - уклонился от прямого ответа Вася, пластая хлебный батон каким-то кинжалом разбойничьих рамеров. - А остальные девяносто процентов стройматериалов тесть с тещей - отделывали гнездышко своей дочурки, то бишь моей жены.
- Учти, ты сам затронул данную тему, - предупредил его Толян, хлопаясь на предложенный хозяином инкрустированный табурет.
- Да ладно, чего там, - махнул рукой Вася, разливая прозрачное, как слеза пойло в прозаические тонкостенные стаканы. - После твоей-то исповеди. Не цокаемся, - предупредил, опрокидывая свой.
- Это почему же? - изумился Толян, пережидая, пока Шкаф зажует выпитое. - Я знаю лишь один случай, когда пьют, не цокаясь.
- Вот он как раз и присутствует на данный момент, - подтвердил Вая его догадку. - Сегодня моей Зинуле ровно год исполняется. Выходила из подъезда от родителей, ну и...грузовик с пьяным водилой попался. Так вот, её в двадцать лет, вместе с недоношенным ребеночком...Мальчик был, между прочим. Это мне уже после вскрытия сообщили. Да ты пей, не отравишься, не боись сам через угольный фильтр перегонял.
Толян ошеломленно последовал его совету, с минуту отходил то ли от крепчайшего самогона, то ли от признания Васи,а затем вновь уставился на него.
- А где же эти...тесть с тещей? Что ж сам отмечаешь?
- Почему сам, с тобой, - Вася разлил по новой. - А эти чистоплюи меня ненавидят всей душой и прочими органами. Все ждут, когда я куда-нибудь сгину из этого дома, чтобы продать его. Так выселить им ещё остатки совести не позволяют. Родное их чадо, вишь ли, затащил я обратно из князей да в грязь. Тесть сидит на должности зампрокурора города, а теща в деканате института какой-то шишкой обретается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38