А она не идет. Неизвестно почему – Сашка о своей личной жизни ничего не рассказывает в отличие от светской. Наверное, ждет своего «единственного», своего принца. Ишь, принцесса. И ведь дождется! У Александры все всегда получается.
Не то что у Ксюши. Как говорит ее старшая сестра, Ксения – тетеха и неумеха.

Выждав момент, когда родители занялись приготовлением чая, Александра посмотрела на Ксюшу с видом политического заговорщика:
– Ну, и как тебе?
– Что? – не поняла та.
– Ну, у детективов.
– А!.. Хорошо.
– Что значит – «хорошо»? – возмутилась Сашка. – Там столько отменных мужиков было! Я тебя туда зачем потащила, спрашивается? Неужели ты ни с кем не познакомилась? Ксения, тебе двадцать один год! И у тебя до сих пор нет мужчины! Не станем же мы, право, считать за мужчину то, что у тебя было! Я тебя официально предупреждаю, Ксения, – ты помрешь старой девой, если будешь себя так вести!
– Ты это уже говорила раз сто…
– И говорю в сто первый! Я тебя вывожу в люди, чтобы ты знакомилась! А ты – дикарка, которая умирает от страха при виде каждой брючной пары…
– Ну почему, я познакомилась… – слабо попыталась защититься Ксюша.
Александра немедленно заинтересовалась:
– И с кем?
– С одним французом…
– С каким? Их там четверо было!
– С… Такой шатен… Голубоглазый… Лет под тридцать…
– Как зовут?
Ксения смешалась. Александра, пытливо глянув в лицо сестре, расхохоталась:
– И это ты называешь «познакомиться»? Ты даже не знаешь, как его зовут!
– Знаю! Его зовут Реми!
– Представился? – живо заинтересовалась сестрица.
– Нет, я слышала…
– Ха! Ха! Ха! О чем же ты с ним говорила, несчастная?
– Он спросил, не знаю ли я, кто здесь отвечает за организацию. А я ему сказала, что не знаю…
– И все?!
– Ну, еще он мне пояснил, что хотел бы узнать, почему он не встретил на этой конференции одного своего русского знакомого…
– И это все?!!
Ксюша пожала плечами. В конце концов, что она должна была делать? Кидаться на шею этому парню и кричать, что он душка и ей нравится?
Александра горестно качала головой минут пять. После чего, вздохнув, спросила:
– Ну и как, он тебе понравился?
Ксюша кивнула.
– А еще кто-нибудь понравился?
– Не знаю. Не разглядела.
– Ну ты даешь! – фыркнула Саша. – Полторы сотни мужиков, и она сумела разглядеть за несколько часов только одного из них! Куда же ты смотрела, моя милая?
– На француза, – смутилась Ксюша. – У него такая морда приятная… Умная. Но знаешь, без пижонства, без такой скучающей маски, как у наших интеллектуалов, типа: «я умный, а вы дураки»… Ты понимаешь, о чем я?
– Красивый?
– Вполне..
– На мужика похож?
Ксюша закатила глаза – так похож!
– Тогда будем брать француза.

Ох, в этом вся Сашка! «Брать» – видели вы такое? Вот только как это она собирается «брать» незнакомого мужчину? Сашка болтала ногой, и на лице у нее отражалась работа мысли.
Наболтавшись ногой вдоволь, она ушла болтать к телефону. Вернулась минут через десять и сообщила:
– Его зовут Реми Деллье. Он пробудет в Москве до субботы, сегодня у нас понедельник… У тебя есть четыре дня, поняла, Ксения? И за эти четыре дня ты должна с ним познакомиться и прочно заинтересовать его собой!
– Отличный план. Ну просто без изъяна! И времени навалом. Ты только забыла сказать, как я это должна сделать! «Здравствуйте, господин француз, я вас не знаю и вообще ничего о вас не знаю, но вы мне очень понравились, и поэтому давайте скорее знакомиться и начинать роман, а то у нас всего четыре дня, и Сашка рассердится, если я не успею», – так, что ли?
– Ох, Ксения, до чего же ты глупа! Ну кому нужны твои излияния? Зачем ему знать, что он тебе нравится? Это бесперспективный ход! Мужчина должен сам неожиданно почувствовать, что ты ему нравишься, что ты его привлекаешь, притягиваешь…
– Да как же он может почувствовать, если у меня нет даже никакой возможности с ним встретиться?
– Ну, это-то дело нехитрое, я узнала расписание их мероприятий, и твоего француза можно легко разыскать… Вот, смотри, – Сашка углубилась в чтение листочка, записанного под диктовку по телефону, – завтра у них конференция кончается в четыре…
– И что? Ну, разыскала, положим. А дальше? Что я ему, по-твоему, должна сказать?
Сашка молчала, скептически разглядывая младшую сестру.
– Да… – промолвила она наконец. – С такой внешностью…
Ксюша расстроилась. Ну вот, опять! Сашка вечно критикует ее! То она старомодная, то она провинциальная…
– Может, мне сделать стрижку, как у тебя?
Саша обошла Ксюшу.
– Нет, – заключила она. – Косы – это в наше время очень оригинально. И потом, не забывай, мужчины любят длинные волосы. Раз уж отрастила такие волосищи – нет смысла их отрезать, мучайся дальше мыть-чесать…
– Тогда что тебя не устраивает?
– Вид твой наивный. В тебе загадки нет, ты вся как на ладони, слишком простодушна. И стервозности не хватает. Мужчины любят стерв, запомни это! Ты думаешь, отчего это секс-символ нашего времени – Шарон Стоун? Не так уж она и хороша, ничего особенного, подумаешь, вполне рядовая физиономия, стандарт! А все дело в том, что она сыграла в «Основном инстинкте»! Она в моде, потому что она убийца! Хорошие, добрые девочки вроде тебя – скучны до отвращения. «Но нынче все умы в тумане, мораль на нас наводит сон, порок любезен, и в романе – и там уж торжествует он»! Скоро уже два века будет, как народу «порок любезен»! А ты все никак не просечешь.
– Ну не могу же я, Саша, в самом деле сделаться убийцей, чтобы заинтересовывать собой мужчин!
– В самом деле – не можешь. А вот прикинуться…
И она снова задумалась.
– Чай готов, девочки! Идите сюда! – донеслось с кухни.
– Сейчас! – откликнулась Ксюша.
– Ты пойми, – снова заговорила Александра, – быть хорошей девочкой – этого мало, чтобы привлекать к себе внимание. И даже быть хорошенькой – мало. На рынке выигрывает не тот товар, который лучше, – на рынке выигрывает тот товар, у которого реклама лучше! Реклама, подача, презентация! Такая, которая точнее схватывает психологические особенности покупателя на данный момент общественного развития… Ты следишь за моей мыслью?
– Товар – это я, покупатель – это мужчина, а реклама – это… Что? Быть стервой? Именно это соответствует «психологическим особенностям покупателя»?
Сашка не ответила, глядя на Ксюшу исподлобья, задумавшись. За ней водился такой взгляд: опустив голову, она поднимала сосредоточенный взгляд, фиксирующий некий предмет. И если этот предмет оказывался ее собеседником, то предмет начинал ерзать и чувствовать себя не в своей тарелке. Но Ксюша привыкла к причудам сестры и только поинтересовалась:
– Эй! Кто-нибудь есть дома?
С кухни снова долетело: «Девочки, где вы? Чай стынет!»
– Даже хорошо, в конечном итоге, – прорезалась Сашка. – Даже еще лучше! Твоя коса, твои наивные глаза создадут контраст. А чем сильнее контраст, тем больше он вызывает интереса, интригует… Да, именно!
– А с чем будут контрастировать мои глаза и коса? – поинтересовалась Ксюша.
– С душой убийцы.
Ксюша покрутила пальцем у виска и отправилась на кухню пить чай. Александра не замедлила появиться следом. Молча прихлебывая горячий чай, она не принимала участия в общем разговоре и сидела с отсутствующим выражением.
– Что ты, Сашенька? – участливо спросила мама. – У тебя все ли в порядке?
– У меня, мамочка, не только все в порядке, у меня все потрясающе отлично! – отозвалась Сашка. – Просто я статью сочиняю.
Что верно, то верно – у Сашки всегда такой вид, когда в ее уме разворачивается план и складываются фразы. Но сейчас – Ксюша была уверена – у Сашки в голове складывался другой план: план захвата француза, в котором Ксюше отведена роль Шарон Стоун.
И она не ошиблась. Потому что, едва закончив пить чай, Александра звонко опустила чашку на блюдце и потянула Ксению за рукав.
– Пойдем, пойдем. Мне надо тебе кое-что сказать.
Едва они очутились в комнате одни, Саша заговорила, понизив голос:
– Ты придешь к нему просить помощи! Ты скажешь, что убила человека и просишь его помочь тебе замести следы! Потому что – объяснишь ты – ты не можешь обратиться с такой просьбой к русскому детективу: они все обязаны сообщать о преступлениях в милицию. А он – француз! И он – не обязан!
Ксюша помотала головой. Нет, Сашка просто сошла с ума! Надо же такое придумать!
– Ничего не получится, Саша. Я не смогу это сделать. Я на это не способна. Ни на убийство, ни на такой спектакль!
– Получится, еще как получится! Я же не прошу тебя убивать кого-нибудь, а спектакль – ты сыграешь, вот увидишь! В конце концов, тебе не приходило в голову, что умение играть – это часть твоей будущей профессии? Какой из тебя журналист, если ты не можешь подобрать ключ к собеседнику? А собеседники у тебя будут разные, и ключи придется подбирать разные – и потому актерский талант совершенно необходим журналисту…
Что и говорить, когда Сашка рассуждала о профессии, ей можно было верить на все сто – она своей личной журналистской карьерой доказала это. Ксюше сразу стало стыдно за свой непрофессионализм.
– Ну, и как ты себе это представляешь? – неохотно сдавала она позиции.
– Значит, так: приходишь, глаза огромные, серьезные и загадочные. Коса… Нет, лучше распусти! Так женственней, сексуальней, мужики сходят с ума от длинных волос! Объясняешь: я к вам пришла… чего же боле… что я могу еще сказать… В общем, письмо Татьяны к Онегину помнишь? Примерно в таком духе. Мне нужен совет… Я попала в такую ситуацию… Мне не к кому больше обратиться… «Теперь, я знаю, в вашей воле меня презреньем наказать»… – Александра плавно водила по воздуху кистью своей красивой руки, будто дирижер в такт будущим Ксюшиным словам, которые она произносила с драматическим завыванием. – Вы здесь чужой, вы никакими обязательствами не связаны, вы можете мне помочь… Потому что только к вам я могу… только вам я могу рассказать… «А вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости храня, – вы не оставите меня…»
И здесь ты р-раз – и замолчала! Молчишь, молчишь, молчишь и смотришь на него. Он тоже молчит. Ждет продолжения. Но ты настойчиво молчишь, и глаза твои – желательно – наполняются слезами. Тут он не выдерживает. Он спрашивает: так что у вас стряслось? Тогда ты вдруг выкрикиваешь: ничего! Ничего я вам не скажу! И убегаешь. Он тебя догоняет и…
Не выдержала пока что Ксюша. Ксюша ее перебила:
– Как это у тебя все получается здорово! Только с чего ты взяла, что именно так и будет? Почему это он меня спросит, что со мной, и почему он должен броситься за мной вдогонку?
– Объясняю, – сказала Саша с жалостью. – Для умственно отсталых специальный выпуск. Значит, так: он тебя непременно спросит, потому что в затянувшейся паузе всегда кто-то нарушает молчание первым… и если это не ты, то это – методом исключения – он. Понятно?
– Понятно…
– Далее, он побежит за тобой, потому что ты будешь убегать. Ты убегаешь – мужчина догоняет, понятно?
– Нет.
– Мужчина всегда догоняет убегающего, у него такой инстинкт. Охотника.
– А вдруг у него нет такого инстинкта?
– Тогда он не мужчина.
– А что мне тогда делать?
– Тогда он тебе не нужен.
– А-а… А может, лучше ему все сразу объяснить? Может, не надо убегать и ждать, что он за мной побежит?
– Надо! Так ты интересней. Слушай внимательно и по возможности запоминай на будущее. Пункт первый: когда ты что-то недоговариваешь, то возникает загадка, интригующая тайна. А тайну всегда хочется раскрыть . Пункт второй: ты в нем уже вызвала какую-то жалость, сочувствие, желание помочь и…
– Почему?
– Что? – опешила Сашка.
Ксюша почувствовала себя действительно идиоткой, поскольку старшая сестра даже не поняла ее вопроса.
– Почему я уже вызвала желание помочь? – пояснила она.
Саша потерла губу об губу, будто помаду растирала. Посмотрела на Ксюшу внимательно.
– Ты прикидываешься? – поинтересовалась она.
– Нет. Хочу быть уверенной, что я все правильно понимаю, – выкрутилась младшая сестра с достоинством.
– А-а-а… Ладно, значит: хорошенькая девушка с круглыми наивными глазами приходит и лепечет, что только он может помочь… И слезы на глазах… Какой мужчина может устоять?
– Ясно. Значит, я уже вызвала желание помочь, а тут еще и интригующая тайна. Да?
– Да. Далее, когда ты якобы решила ничего не говорить и стала убегать, в этой композиции из эмоций возникает еще один компонент…
– Инстинкт охотника…
– Верно, но не только. В этом жесте есть еще и твое отчаяние, которое его пугает! Он уже боится за тебя, потому что уже немножко почувствовал свою ответственность за тебя, за что-то, что может с тобой случиться: ведь ты пришла – к нему! Ты явно сделала какую-то глупость и, похоже, собираешься сделать другую, еще большую. Надо тебя спасать! Женская глупость – это ядерное оружие. Против него не устоит ни один мужик. Это фон, на котором он полноценно реализуется как мужчина, и в эту ловушку попадает любой представитель сильного пола. Тут он умный, сильный, защитник и спаситель. Как же ему за тобой не побежать?
– С тобой все становится так ясно, как в математике. Я думала, что человеческие отношения непредсказуемы.
– Ну, отчасти непредсказуемы…
– Утешила. А то было бы очень скучно.
– Романтичная ты моя! А не уметь ни с кем выстроить отношения – весело?
Уела. Прямо в больное место, зараза.
– Ладно, давай дальше «выстраивать», – смирилась Ксюша. – Значит, он за мной побежит. И меня вернет. И скажет: расскажите мне, что там у вас случилось. Так?
– Примерно, – одобрила Александра.
– И что же я буду ему рассказывать?
– Скажешь, что сама не понимаешь, как это произошло, но только ты убила… мм-м…
– Своего любовника?
– Нет, это перебор. Ты же не Шарон Стоун, в конце концов!
– Спасибо за комплимент. Тогда просто ухажера?
– Да! Он был слишком навязчив, он тебе не нравился, он полез к тебе… и тут на тебя что-то нашло необъяснимое, ты схватила нож и… Или лучше что-нибудь тяжелое – и…
– Саш, а такое вообще бывает? По-моему, такие персонажи водятся только в кино. Или в психушке. Он мне не поверит!
– Слыхала: «чужая душа – потемки»? Вот, не забывай: люди и себя-то не знают толком, а уж на что способен другой – никто и представить не может! Потому допускает, что другой способен – на все! К тому же твои глаза вызывают доверие. Только глянешь, сразу понимаешь: эта – не соврет.
– Даже когда я вру?
– А ты что, врешь когда-нибудь? – снисходительно поинтересовалась Сашка.
Ксюша обиженно пожала плечами: вот, дожили, теперь и правдивость – недостаток!
– Короче, – продолжала Александра, – ты ему все это расскажешь и попросишь совета: как, мол, скрыть следы преступления? Он начнет тебе объяснять про отпечатки, про следы крови, то стереть, се отмыть… Ну а дальше все само образуется. Будь я не я, если он тобой не заинтересуется! В тот же день свидание назначит!
– А вдруг я у него не вызову сочувствия? Вдруг он мне скажет, что не хочет иметь дела с преступницей и убийцей?
– Ксюша! Ты меня приводишь в отчаяние! Ну, если бы ты была похожа на крокодила – тогда сказал бы! Но у тебя же глаза как блюдца, но у тебя же волосы до попы! Ты молодая, стройная, хорошенькая девушка! Как же он может такое сказать?
– Значит, он мне посочувствует только потому, что я хорошенькая?
– А что ты хочешь, Ксения? Мир устроен до удивления несправедливо. Ты тоже не на инвалидов засматриваешься, верно? То-то и оно… Главное, напирай на то, что ты сама не понимаешь, как ты могла это сделать. Что на тебя нашло. И что ты очень переживаешь из-за этого! Именно такая версия великолепно соответствует твоей внешности. Он поверит! И увидишь – посочувствует! Скажешь, что вся жизнь твоя рухнет теперь, если кто-нибудь узнает, что это ты его убила. Тогда суд и тюрьма, а русская тюрьма – это, если вам приходилось слышать в вашей Франции, хуже смертной казни…
– Знаешь, лучше я скажу, что мужик этот пытался меня изнасиловать. А то я что-то никак не могу представить, как это я убиваю человека из-за того, что он мне не понравился!
1 2 3 4 5 6 7