Никто пока ещё не знает, что есть такое Большая любовь. Хотя всякий берется судить о ней.
- А если подумать насчет Алана Герта или этого Чака Куина, которого, по большому счету, сотворила Дикси ... - начал Соломон, но был остановлен мученической гримасой Руффо.
- О, Соломон, умоляю тебя ... Разве эти жеребчики способны на что-либо, кроме элементарного животного совокупления ?
- А мне кажется, можно попробовать раскрутить этих ребят. Как ты думаешь, Сол ? Ну хотя бы попробовать, ведь пока более удачной кандидатуры не видно ... - задумался Заза.
- Ладно, ладно, не паникуй раньше времени, - великодушно успокоил его Руффо, боясь, что Соломон сумеет о чем-то догадаться из откровений Тино. А каковы мои задачи на ближайшее время ? Ну, разумеется, кроме полного обновления своего жилища к твоему следующему визиту.
- Будет, Руффино. Заметь, я даже не попросил тебя показать ванную комнату - уж там-то ты, наверняка, припрятал самое сокровенное. В следующий раз, дорогой.
Они распрощались у шикарного автомобиля Зазы. Сол адресовал хозяину хмурое "Чао". Руффо нежно чмокнул Зазу в кудрявый висок. Заза сморщил нос, подняв дыбом жесткие волоски на его хребте:
- Вечер был прелестным. Почти семейная идиллия, - он хмыкнул. - А кстати, что ты думаешь насчет банкира с фамилией Скофилд? Может, стоит вернуть его нашей капризной звездочке? Серьезный малый и чрезвычайно положительный. Такой способен пустить себе пулю в висок ...
- От растраты, но не от любви ! И она это прекрасно знает, - зло буркнул Руффо, спешно захлопывая дверцу автомобиля и тем самым прекращая опасные шуточки Тино.
Лола сияла, словно получила к пятидесятилетию поздравление президента республики. Ее улыбающееся лицо могло бы испугать кого угодно, особенно в темноте. Но только не Дикси. Вскочив с дивана, служившего в последнее время местом её постоянного прибежища, она обняла мулатку и протянула ей приготовленный подарок.
- Это тебе. Я ни разу не надевала. Смотри - Кристиан Диор. - Шелковый платок вспорхнул на плечо Лолы. - Поздравляю !
Лола по хозяйски раздвинула шторы, впуская в комнату свет золотистого сентябрьского дня, и прильнула к зеркалу.
- Ой, уж как мне идет! Порадовала, девочка. А у меня тоже для тебя кое-что есть. Глянь-ка! - Она поднесла к носу Дикси визитную карточку.
- Ты знаешь Скофилда ? - удивилась Дикси. Он был заместителем отца в Женеве.
- Вчера познакомилась ! - Лола присела на краешек дивана, готовясь к захватывающему рассказу. - Прихожу, значит я, на кладбище... Я всегда в день рождения навещаю маму, да и к мадам Сесиль наведываюсь. - Купила шикарные хризантемы, такие желтые с атласными траурными лентами и для твоей бабушки прихватила белую гвоздику - она их страшно любила ... Подхожу, значит, к Алленам - ну все очень солидно, чисто, мрамор сияет и покоятся все рядышком, хорошо ! Вижу, а там уже господин стоит, солидный такой, выхоленный. И цветок в руке держит. А потом на могилку мадам Патриции возлагает. - Простите, говорю, мсье - я служанка Алленов вот уже чуть не два десятка лет, а вы кем мадам Патриции доводитесь ? - Отвечает мне он деликатно так: - Эжен Скофилд - бывший помощник господина Девизо и друг их дома. Ужасная судьба постигла бедное семейство. - И вздыхает искренне, тяжело!
- А мадемуазель Дикси, говорю, процветает. Очень известная, всеми уважаемая актриса.
- Покороче, старушка, - прервала повествование Дикси, которую Эжен Скофилд совершенно не волновал. Она хорошо помнила молодого воспитанного, церемонно-галантного мужчину, посещавшего их женевский дом. Приятная внешность, солидная должность и холостяцкая свобода. Одно время Дикси решила, что Скофилд неравнодушен к Пат и сильно удивилась, заметив однажды взгляды, бросаемые Скофилдом в её сторону. Дикси нравилось мелькнуть перед чопорным господином коротенькой юбочкой и наблюдать, как начинает заикаться от волнения его спокойный бархатный голос. Она не вспоминала о Скофилде с тех пор, как покинула Женеву и не разделяла восторгов Лолы по поводу встречи с ним.
- Так вот - он вдовец ! - выпалила мулатка главную новость. Вдовствует уже два года, навещал вчера могилу жены. Страдает, это сразу видно. Только очень захотел навестить тебя. И телефон и адрес записал. А я сказала, что госпожа часто в отъезде, а нынче - хворает ... Телефон - то у нас никому не нужен. - Она с осуждением посмотрела на отключенный аппарат.
- Давно включен, - вздохнула Дикси. - Жду звонка от покупателя. Это последняя картина, по-моему, мечтает покинуть мрачное жилище нищей неудачницы.
Недоверчиво усмехнувшись Лола подошла к столику, чтобы проверить слова хозяйки. Но едва она взялась за трубку, телефон зазвонил. Обе женщины вздрогнули от неожиданности.
- Квартира мадемуазель Девизо, - с фальшивой солидностью прогнусавила Лола. - Ах, это я ! Очень, очень приятно ! - Она мгновенно перенесла телефон поближе к Дикси, шепнув в самое ухо: - Как раз он самый и есть !
- Покупатель ?
- Скофилд ваш разлюбезный !
Дикси нехотя взяла трубку.
Эжен изысканно извинился за беспокойство и выразил надежду, что хворающая мадемуазель Девизо вскоре окрепнет и сможет принять его приглашение на ужин.
- Прошу вас, Дикси, я очень одинок и так часто вспоминаю прошлое. Кроме того у меня есть любимый ресторан. Совсем тихий и с потрясающим рыбным меню, "Три карася" называется. Вас там никто не побеспокоит и мы сможем спокойно поболтать.
- Благодарю. Это очень мило, я обожаю копченого угря и знаю, что в "Карасях" его отменно готовят. Только у меня чрезвычайно напряженный режим - почти не бываю в Париже и скоро должна улететь в Америку.
- Понимаю, - Скофилд заметно сник. - Мне не хотелось интриговать вас, Дикси. Но поверьте - кроме желания встретится с вами, вполне естественного, вероятно, для всех ваших поклонников, у меня к вам есть дело.
- Я позвоню вам на днях, Эжен. Постараюсь найти время для встречи. Дикси положила трубку и бросила злой взгляд на слушавшую разговор Лолу.
- Дудки. Пусть ждет. Еще придумал какие-то дела - вот оригинально! Меня не беспокоить, понятно ? - Дикси угрожающе посмотрела на чуть не плачущую Лолу и выдернула из розетки телефонный шнур.
На следующий день мадемуазель Девизо была доставлена корзина с розами и маленькая записка : "Выздоравливайте. С нетерпением жду звонка. Э.С."
Дикси рассмотрела надпись на визитной карточке Скофилда. Оказывается, он стал директором парижским филиалом банка "Конто". Не плохо ! Номер домашнего телефона был загородным. Сообразив, что сегодня воскресение, Дикси набрала его. Подошедшая к телефону женщина, попросила её назвать свое имя и немного подождать. Эжен запыхался и даже по голосу было понятно, что его улыбка искрится радостью.
- Господи, какой подарок для меня ! А я копался в саду по локоть в земле. Пришлось мыть руки ... Садовник у меня только газонокосилкой работать умеет. Но ни за что не отличит пиона от астры. - Он быстро тараторил, cловно торопясь загипнотизировать Дикси своей веселостью и не оставить ей пути к отступлению.
- Спасибо за внимание, Эжен. Только пожалуйста, не присылайте мне больше розы.
- Ой, я полный идиот ! - было слышно, как Эжен ударил себя ладонью по лбу. - Мне и самому показалось, что это так банально. Ведь вы - человек искусства ! Лучше тюльпаны - в сентябре тюльпаны напоминают о весне ... Вот только цвет ... Вы любите желтый ?
Дикси рассмеялась - в скороговорке Скофилда была забавная неуклюжесть, плохо сочетающаяся с обычной чопорностью манер. Он все ещё видел в ней кинозвезду и как любой обыкновенный банковский служащий, исключая Эрика, млел перед загадочным миром богемы.
- Пожалуй, мне лучше изложить вам свои соображения по поводу цветов лично. Кроме того - надоела диета. Так когда нам лучше отведать свежих угрей ?
- Думаю ... Думаю, это необходимо сделать прямо сегодня. - Решительно отрезал Эжен. Сезон угрей уже проходит.
- А вы умело организовываете наступление, не оставляя женщине ни малейшего шанса покапризничать и набить себе цену !
- Боже мой, Дикси ! О, Боже мой ! Вы не женщина - вы грандиозная многомиллионная финансовая операция ... А здесь, я, действительно всегда иду напролом.
- Вы так обидели меня, Эжен. Мне просто необходимо было уличить вас в грубейшей ошибке. Я не "финансовая операция" как вы изволили выразиться - я женщина !
Дикси, действительно приложила все усилия к реанимации своей красоты. Пошли в дело заброшенные парфюмерные изыски - кремы, лосьоны, духи. Почти час она пролежала в ванне, вылив туда тройную дозу ароматизированного миндального молока. В шкафу оказались вещи, встреча с которыми принесла удовольствие. Дикси словно вылезла из берлоги после долгой спячки и обнаружила пробуждающийся, пронизанный солнцем лес.
Этот сентябрь и впрямь напоминал весну. Даже парочки влюбленных непременная деталь парижских улиц, удвоили свою активность. За окном ресторанчика, забыв обо всем на свете, целовались двое. Джинсовая куртка девушки расплющилась на толстом стекле, а парень, все прижимал и прижимал свою подружку, впиваясь в её губы.
- Похоже, они сейчас продавят витрину и вывалятся прямо на нас, - Эжен опасливо посмотрел на Дикси, сидящую спиной к окну и предложил поменяться местами.
- Ну, нет! Так я вижу лишь пустой зал и очаровательную престарелую пару в противоположном углу. А вы предлагаете мне волнующее зрелище чужой безрассудной молодости ... - Дикси потупила глаза. - Ведь за все эти годы, что мы не виделись, я превратилась из девчонки в зрелую даму. Если выразится деликатно.
- Вы превратились в удивительную красавицу, - Скофилд вздохнул, словно расцвет Дикси означал его поражение. - Я смотрел ваши фильмы. Медсестра в "Гневном марше" очень хороша. Фильм серьезный, поднимает глубокие психологические и социальные проблемы. А ваша героиня так трогательно запуталась ...
- Вы считаете, что легкомыслие этой француженки, полюбившей террориста, трогательно ?
- Но ведь она погибает, заплатив за ошибку.
- А вам не кажется безнравственной женщина, в первое же свидание уступающая мужчине ?
- Она была уверена, что влюблена по настоящему. И вообще нравственность - это нечто совсем другое. Зачастую её путают с ханжеством.
- Странно, мой отец думал иначе ...
- Господину Девизо приходилось ошибаться, - Скофилд сосредоточился на принесенных официантом блюдах, комментируя их Дикси. У него была нежная кожа, прямые пепельные волосы, разделенные косым пробором и внимательные светлые глаза под толстыми линзами очков. Золотая оправа поблескивала, придавая облику респектабельного джентльмена оттенок холеной добропорядочности.
- А вы стали чрезвычайно представительным господином Эжен. Даже очки вам идут - именно так должен выглядеть положительный герой в фильме о банковской империи.
- Я постарел. Скоро сорок. А порой кажется, что и все шестьдесят. Сьюзен ушла из жизни так неожиданно ... Я не думал, что когда-нибудь смогу снова получать удовольствие от жизни - от своего дела, деревьев в саду, от этих деликатесов, женщин ... То есть, я имел ввиду единственное число. Скофилд смутился. - Не знаю, стоит ли лезть с откровениями, но вы, Дикси значите для меня очень многое... Нечто, вроде первой влюбленности. Мне было двадцать пять. Да, именно тогда я начал работать под руководством Девизо, а вы, кажется, учились в школе. Помню даже цвет вашего форменного платьица и кудрявый хвост на макушке. Меня мучила зависть к вашим дружкам-гимназистам, а теперь мне кажется, что мы учились вместе давным-давно и я катал вас на раме своего велосипеда. - Скофилд неожиданно засмеялся. - Столь длинную речь в последний раз я произносил на Совете директоров.
- И столь же лирическую ? - Дикси кокетливо взмахнула ресницами, глянув на собеседника исподлобья. Давно никто не изъяснялся с ней так старомодно. И надежно. Да, именно - надежно. Это ощущение исходило от Эжена, согревая Дикси и превращая её в девчонку. Он, конечно, умел уважать, защищать и даже прощать слабости. Рядом с таким мужчиной женщина щебечет как птичка и совершает милые глупости.
За окном зажглись фонари, в покрытыми мелкими каплями стеклах расплывались карамельками липкие отражения рекламных огней.
- Вот так все и произошло, - закончил свой рассказ Эжен. В судьбу я не верю. Просто - жестокая случайность. - Он свернул и спрятал в карман носовой платок, которым промокнул навернувшиеся слезы.
Пять лет назад Эжена перевели в Париж, на должность директора французского филиала банка "Конто". Здесь он встретился с девушкой капризной, очаровательно-взбалмошной. Дочь крупного бизнесмена Сюзанна Лебланш объездила весь мир, увлекаясь то автомобильными ралли, то самолетами, то лошадьми. Замуж за Скофилда она вышла тоже набегу - между соревнованиями формулы №;1 и конным аукционом в Аргентине. Понимая, что Сюзанне необходим солидный спутник жизни, отец всячески способствовал этому браку. Экстравагантная девица согласилась, вытребовав для себя определенные свободы. А Эжен ничего не замечал - он просто потерял голову от счастья. Два года его брака стали хорошей школой легковерного супруга. Молодожены приобрели шикарную виллу в пригороде Парижа, им так же принадлежал дом на Ривьере и ранчо под Мадридом, с обширной коневодческой фермой, куда и зачастила Сьюзи. Чем больше независимости отвоевывала для себя жена, тем сильнее боготворил её Скофилд. Сына почтенных буржуа, робкого и щепетильного, ужасала и восхищала беспардонная наглость, с которой его жена манипулировала жизнью окружающих людей. Сильные натуры, влекли Эжена.
Смерть Сьюзен, до идиотизма нелепая, потрясла Эжена. Она совершала в воздухе отчаянные пассажи, заставляя плясать свой спортивный самолет, она укрощала арабских скакунов, восхищая бесстрашием завзятых наездников, она рисковала свернуть себе шею сотни и сотни раз. И умерла так просто, так легко, cловно доказывая этой простой легкостью, что является всего лишь женщиной - бренным и хрупким комочком плоти.
Однажды теплым летним вечером, cунув в рот крупную янтарную виноградину, Сьюзи нырнула в бассейн своего средиземноморского дома. Рядом в могучих руках чернокожего садовника стрекотала газонокосилка, у бассейна шуршал газетными листами отдыхающий в шезлонге муж, из дома неслись мощные музыкальные пассажи нового диска Фредди Меркури. Когда, удивленный молчанием жены, Эжен поднял глаза от Биржевых ведомостей - все было уже кончено. Тело Сьюзи лежало на кафельном дне бассейна. Сквозь двухметровую толщу голубой воды, казалось, что она улыбается.
Эжен не мог поверить, что это правда, даже когда прибывшие врачи увезли накрытые простыней носилки с телом его жены. Он так долго тормошил извлеченную из воды Сьюзи, так упорно умолял её прекратить шутку, что даже сидя в машине медицинской помощи, подмигнул врачу :
- Ведь это все розыгрыш, так ?
Врач сделал ему успокоительный укол.
Вскрытие показало, что Сюзи просто-напросто, подавилась виноградиной, которая застряла в дыхательном горле, вызвав спазмы. Вода заполнила легкие женщины, прежде, чем она успела вынырнуть.
- Если бы я сразу понял, что это не розыгрыш, - сокрушался Скофилд. Если бы вовремя позвал соседей, врачей, сделал искусственное дыхание ... Ведь Сюзи была ещё жива ... А я все шлепал её и кричал : "Вставай, девочка, хватит дурить, уже совсем не смешно !"
- Мне кажется, вам лучше побыть одному, - Дикси слегка сжала руку помрачневшего Скофилда. - Я тоже должна возвращаться домой.
- Прошу вас, Дикси, не оставляйте меня сейчас ! - он поймал её пальцы и умоляюще заглянул в глаза. - Давайте покатаемся по Парижу, я так давно не видел города. Только из окна своего офиса. С таким же успехом я мог бы жить в пустыне.
- Я тоже давно не прогуливалась без цели. Поездки, cъемки, постоянные дурацкие дела ... - неожиданно для себя поддержала идею Дикси.
Они совершили настоящий туристический вояж. Дикси, казалось, что она вернулась в Париж после долгого отсутствия. Очень забавно было подниматься в ливень на Эйфелеву башню вместе с экскурсией мелких черноголовых японцев и слушать как гид рассказывает им о французской столице. Среди мяукающих напевных звуков мелькали как бусины в горсти песка названия площадей и улиц, имена исторических лиц и живущих здесь знаменитостей.
- Странно, им ничего не сказали о моем банке и забыли сообщить главное - в Париже живет известнейшая звезда - Дикси Девизо ! - заметил Эжен.
Ветерок на смотровой площадке пронизывал насквозь. Подхватив своего спутника под руку, Дикси прижалась к нему, с удовольствием отмечая его солидный рост и приятный запах парфюма. Внизу - лавиной драгоценных блесток переливался живой, дышащий, наслаждающийся ночными радостями город.
- Мне, хорошо с вами, Эжен, - призналась Дикси, удивившись этому факту и своему голосу, обретшему былые мягкие модуляции.
На Елисейских полях и Монмартре все ходили вобнимку. Похоже, влюбленные парочки высыпали на улицы, образуя единую демонстрацию солидарности счастливых людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42