Каждый шаг этой операции производился в обстановке такой строжайшей секретности, под такой охраной, что никто из посторонних ни о чем не подозревал.
С течением времени шаги перешли в гонку - гонку со смертью.
Скиннер умирал. Только неправдоподобным усилием воли он продолжал жить и проследил за тем, чтобы уничтожили следы работ доктора Тогола на Земле.
После этого они с доктором Тоголом отправились на Эдем, предварительно распорядившись отправить туда, в новый лабораторный корпус, весь психомедицинский штат до последнего человека.
Для этого был организован последний рейс космического корабля.
Скиннер отчетливо помнил вечер, когда он лежал на смертном одре в своем доме на склоне эдемского холма, а доктор Тогол, сидя возле него, ждал, когда прибудет корабль.
На экране передатчика в затемненной комнате появилась мерцающая надпись ужасное сообщение:
ПОСЛЕ ПРОХОЖДЕНИЯ ПЛУТОНА ПАДЕНИЕ ДАВЛЕНИЯ И ВЗРЫВ - КОРАБЛЬ ПОЛНОСТЬЮ РАЗРУШЕН - НИКТО НЕ УЦЕЛЕЛ
- Боже мой,- сказал Тогол.
И тут он в блеклом свете увидел на лице умирающего улыбку. И услышал прерывистый шепот:
- Вы действительно поверили, что я когда-нибудь позволюкому-то постороннему проникнуть сюда - подсматривать, вмешиваться, попытаться раскрыть мои секреты и унести их в другиемиры?
Тогол уставился на него.
- Подорвать корабль, уничтожить весь обслуживающий персонал! Все равно вам это не поможет.
- Дело сделано,- гримаса исказила лицо Скиннера.- Никтона борту не знал о месте назначения. Оки думали, мы отправляемся на Ригель. Все, что произошло, будет считаться несчастнымслучаем.
- Если я не напишу правду в своем отчете.
На лице умирающего появилось карикатурное подобие улыбки.
- Вы этого не сделаете. Потому что в моих бумагах хранится подробное описание всех наших деяний. Вы в них участвуете как мой сообщник. Только откройте рот, и вы подпишетесвой смертный приговор.
- Вы забываете, что и я могу подписать ваш,- заметил доктор Тогол.- Просто разрешу природе взять то, что ей принадлежит.
- Если вы дадите мне умереть, то, что хранится в моих бумагах, станет известным. У вас нет выбора. Вам придется пройтичерез все - продолжить клонирование и воспроизвести меня в томвиде, в каком я хочу.
Тогол глубоко вздохнул.
- Так вот почему вы были уверены, что я вас никогда невыдам. Нет, вы не рассчитывали на любопытство ученого. Вы всезаранее продумали и твердо решили наложить на меня лапу.
- Я же говорил вам - я человек сложный,- Скиннер поморщился от боли.Настало время превратить меня в здоровую игармоническую личность. И вы начнете сейчас же, сегодня вечером.
Это был не приказ, а просто констатация факта.
Доктор Тогол приступил к выполнению плана.
Сьюард Скиннер был ему очень благодарен, благодарен за то, что его новое я - клон - возникло из небытия прежде, чем туда ушло его старое тело. Потому что если бы Тогол дождался конца, новый Скиннер сохранил бы память о смерти старого. А этого не может выдержать никто.
И вот в лаборатории начала расти живая ткань, которая превратилась в Скиннера еще до того, как разлагающееся, изнуренное болью тело в доме Скиннера прекратило свое существование.
Скиннер не помнил, как и когда он умер - он был слишком занят процессом возвращения к жизни.
Работать одному, без всяких помощников, было очень трудно, но доктор Тогол быстро и небезуспешно справился со всеми затруднениями при помощи других Скиннеров, которым он сумел передать элементарные медицинские познания. А затем он скло-нировал целый медицинский штат: доктора Скиннера-психотерапевта, доктора Скиннера - главного хирурга, доктора Скиннера-диагноста и дюжину других.
- Вот видите, нам не понадобился никто со стороны,- заявилТоголу новый Скиннер, когда все кончилось.- Мы совершенно ненуждаемся в посторонней помощи. А когда у этих Скиннеров станут заметны следы увядания, и они начнут хуже выполнять своифункции, их заменят новые клоны. Каждый мечтает о бессмертии,и вот эта мечта осуществлена.
- Каждый? - доктор Тогол покачал головой.- Только не я.
- Значит, вы идиот,- заявил Скиннер.- У вас есть возможность создать свой клон и жить вечно, как и я. Я подарил вам этупривилегию. Что вам еще нужно?
- Свобода.
- Но вы же здесь свободны. В вашем распоряжении ресурсывсей Галактики - вы можете неограниченно расширять свою лабораторию, проводить исследования в других областях, как я вами обещал. Лекарство против рака, о котором болтают вот ужене менее ста лет - разве вам не хочется его открыть? Вы ведьизобрели поразительные приемы блокировки памяти, но это тольконачало новой психотерапии. Вы можете создавать новых индивидуумов, моделировать человеческие характеры по собственнойволе...
- По вашей воле? - горько улыбнулся Тогол.- Это ваш мир.А мне нужен мой собственный. Старый мир с обыкновеннымилюдьми, мужчинами и женщинами.
- Вы отлично знаете, почему я решил обойтись без женщин.Они вовсе не обязательны для продолжения рода человеческого.К счастью, в моем возрасте половое влечение не играет большойроли. Женщины только осложнили бы каше существование, не выполняя никаких полезных функций.
- Нежность, сострадание, понимание, дружба,- пробормоталТогол.- Все это, согласно вашему определению, нефункционально?
- Стереотипы. Чепуха. Сентиментальные слюни по поводубиологической роли, которую вы и я сделали ненужной.
- Вы все сделали ненужным,- заявил Тогол.- Все, кроме муравьиной деятельности вашей клоповой колонии. Искривленные,искалеченные, ущербные личности, созданные вам на потребу.
- Но при всей своей ущербности они счастливы,- сказалСкиннер.- Да это и неважно. Важно то, что я не изменился. Я неущербный.
- Неужели? - Тогол безрадостно улыбнулся. Он кивком головы указал на дом и взмахом руки как бы охватил террасуи простиравшийся под нею город.
- Все, что вы здесь понастроили, все, что вы создали,- этоведь из-за страха, больше всего калечащего людей,- из-за страхасмерти.
- Но все люди боятся смерти.
- Боятся настолько, что всю жизнь только и пытаютсяукрыться от мысли о собственной бренности? - Тогол покачал головой.- Вы знаете, под моей лабораторией есть некое помещение.Вы знаете, почему оно было построено. Вы знаете, что в нем находится, но ваш страх настолько велик, что вы боитесь признатьсясебе самому, что оно существует.
- Проводите меня туда.
- Да неужели?
- Пойдемте. Я покажу вам, что я не испугаюсь.
Но он испугался. Не успели они дойти до лифта, как Скиннера затрясло, а когда они начали глубокий спуск на нижний уровень, его стала бить неукротимая дрожь.
- Ну и холодище здесь, внизу,- пробормотал он.Доктор Тогол кивнул.
- Температурный контроль,- сказал он.
Они выбрались из лифта и пошли по темному коридору к помещению, обитому стальными листами. У дверей стоял часовой - Скиннер из охраны и, когда они приблизились к нему, приветственно улыбнулся. По приказу Тогола он достал ключ и открыл дверь.
Сьюард Скиннер не глядел на часового и не хотел видеть то, что было за дверью.
Но доктор Тогол уже вошел, и Скиннеру не оставалось ничего, кроме как идти за ним. Идти за ним в тусклом свете холодного помещения, к неясно вырисовывающимся в самом его центре рядом контрольных устройств, которые выли и жужжали, к переплетению труб, что, извиваясь, тянулись со всех сторон к прозрачному стеклянному цилиндру.
Скиннер уставился на цилиндр. Очертания в полумраке его были похожи на гроб, да это и был гроб, в котором Скиннер увидел...
Самого себя.
Свое собственное тело, изношенное, иссохшее тело, от которого были взяты клоны; оно плавало в чистом растворе среди разного рода клемм и тонких, как паутина, проводов, которые, проходя сквозь стеклянный цилиндр, соприкасались с замороженной плотью.
- Он не мертв, а находится в растворе при низкой температуре,- пробормотал доктор Тогол.- Криогенный процесс, поддерживающий вас в таком состоянии, когда жизненные функции приостановлены на бесконечно долгое время...
Скиннер опять вздрогнул и отвернулся.
- Почему? - прошептал он.- Почему вы не дали мне умереть?
- Вы же хотели бессмертия.
- И я его получил. Вместе с этим новым телом и с остальными...
- Плоть бренна. Любой несчастный случай может ее уничтожить.
- У вас есть клеточная ткань про запас. Если что-нибудь случится со мной теперешним - вы повторите клонирование.
- Только если в процессе клонирования будет участвоватьстарое тело. Его нужно сохранить для такого рода крайних случаев живым.
Скиннер принудил себя еще раз взглянуть на существо - труп, покоящийся в стеклянном саркофаге.
- Но оно не живое, оно не может уча...
И все же он знал: оно было живое, знал, что криогенный процесс преследовал одну цель: сохранить минимальные жизненные силы в состоянии гибернации до тех пор, пока медицина не научится задерживать и побеждать болезни, не научится постепенно повышать температуру таких тел и успешно возвращать их к полноценной сознательной жизни.
Скиннер понял, что эта цель еще ни разу не была достигнута, но это было вполне возможно. Наступит день, когда методология всего процесса окажется настолько совершенной, что Скиннера можно будет воссоздать заново не в виде клона, но, так сказать, первоначального Скиннера, еще раз восставшего из мертвых - соперника ему самому, нынешнему.
- Уничтожьте это,- сказал он.Доктор Тогол уставился на него.
- Вы сошли с ума. Вы не можете...
- Уничтожьте это.
Скиннер повернулся и вышел из подземелья.Доктор Тогол остался в одиночестве и только через много-много времени вернулся в дом Скиннера. Он так и не сказал, что делал там внизу, а Скиннер не расспрашивал его. Они больше не говорили о подземелье.
Но с этой ночи отношения Скиннера и Тогола стали уже не те, что прежде. Не было больше споров о будущем, о новых планах и экспериментах. Было только все усиливающееся напряжение; ожидание, атмосфера неопределенности и отчуждения. Все больше и больше времени доктор Тогол проводил в своих лабораториях и в собственной комнате, примыкавшей к ним. А Скиннер жил своей жизнью, совершенно одинокий.
Один. И вместе с тем не один. Ибо это был его мир. Он был населен людьми, созданными по его образу и подобию. Нет бога, кроме Скиннера. И Скиннер пророк его.
Это была священная заповедь, закон. А если доктор Тогол не пожелал следовать ему...
Сьюард Скиннер, шагая по улицам своего собственного города, подошел к музею.
У дверей его поджидал Скиннер-шофер, с почтительной улыбкой выслушавший брошенное приказание, а Скиннер - музейный привратник радостно кивнул входящему Сьюарду Скиннеру.
Скиннер-смотритель почтительно приветствовал его, очарованный зрелищем посетителя. Никто другой никогда не приходил в музей, за исключением его хозяина. В сущности, сама идея создать музей была странной причудой, архаизмом, привнесенным сюда из далекого прошлого, с Земли.
Но Сьюард Скиннер чувствовал потребность в подобном заведении, в хранилище, витрине для произведений искусства и предметов материальной культуры, собранных им в прошлом. И хотя он мог наполнить его сокровищами и трофеями, собранными по всей Галактике, он пожелал выставить здесь лишь вещи, привезенные с Земли, к тому же устаревшие - сувениры и памятные пустячки, представляющие древнюю историю. Тут, в этих залах, были собраны богатства и реликвии далекого прошлого, отдаленного во времени и пространстве. Картины из дворцов, скульптуры и статуи из храмов, драгоценности, безделушки, роскошные пустячки, которые когда-то олицетворяли королевский вкус и были извлечены из королевских гробниц.
Скиннер проходил мимо выставленной напоказ славы прошлого, не удостаивая ее взглядом. Обычно он мог часами с восторгом рассматривать древний телевизор, библиотеку печатных книг, одетую в герметическую оболочку из плексигласа, машины-автоматы, реконструированные автомобили с бензиновыми моторами, приведенные в полную боевую готовность.
Сегодня же он сразу направился в отдаленную комнату и указал на один из выставленных там предметов.
- Дайте мне это.
Смотритель скрыл свое недоумение под вежливой улыбкой, но повиновался.
Скиннер повернулся и пошел назад. Поджидавший у дверей шофер препроводил его в минимобиль.
Мчась по улицам, Скиннер с улыбкой оглядывался на прохожих и наблюдал за тем, как они спешили каждый по своим делам.
Как мог Тогол назвать их ущербными? Они были так счастливы своей работой, они жили полной жизнью. Каждый из них был смоделирован так, чтобы нести свой жребий без чувства зависти, соперничества или злобы. Благодаря моделированию и выборочной блокировке матриц памяти они казались гораздо более удовлетворенными, чем сам Сьюард Скиннер, рассматривавший их по дороге домой.
Но и он найдет удовлетворение и очень скоро.
В тот вечер он призвал к себе доктора Тогола.
Сидя на террасе в сумерках и вдыхая синтетический аромат искусственных цветов, Скиннер с улыбкой приветствовал ученого.
- Садитесь,- сказал он.- Пора нам с вами поговорить.Тогол кивнул и с усталым вздохом опустился в кресло.
- Замучились? - Тогол кивнул.
- В последнее время я был очень занят.
- Я знаю.- Скиннер повертел в руках рюмку с бренди.-Да, собирать сведения, касающиеся нашего проекта,- должнобыть, весьма утомительное занятие.
- Мне очень важно собрать исчерпывающие сведения.
- Вы все записали на микропленку, не так ли? Бобинка, такая крохотная, что ее можно сунуть в карман. Очень удобно.
Доктор Тогол выпрямился и застыл в кресле.Скиннер улыбался ангельской улыбкой.
- Вы собирались тайно переправить ее куда-то? Или взятьее с собой на следующем корабле, который полетит на Землю?
- Кто вам сказал...Скиннер пожал плечами.
- Но это же очевидно. Теперь, когда вы достигли цели, вам понадобилась слава. Триумфальное возвращение. Ваше имя и признание, эхом гремящее по всей Галактике...
Тогол нахмурился.
- Для вас естественно все воспринимать с точки зрения вашего эго. Для меня это не так. Еще до того, как все началось,вы мне сказали, что я могу сделать самое эпохальное открытиевсех времен. Открытие должно служить всем.
- Я оплатил исследования, я авансировал проект, он моя собственность.
- Ни один человек не имеет права лишать человечество знаний.
- Это моя собственность,- повторил Скиннер.
- Но я не ваша собственность.Доктор Тогол встал.
Улыбка Скиннера погасла.
- А если я вас не отпущу?
- Я бы вам не советовал.
- Угрожаете?
- Констатирую факт.
Тогол смело встретил взгляд Скиннера.
- Дайте мне уйти с миром. Поверьте моему слову, ваш секрет не будет разглашен. Я опубликую свои находки, но сохраню вашу тайну. Никто не будет знать местонахождения Эдема.
- Я не привык торговаться.
- О, мне это известно,- кивнул доктор Тогол,- поэтому я принял некоторые меры предосторожности.
- Какие же именно? - хихикнул Скиннер, наслаждаясь ситуацией.- Вы позабыли, ведь этот мир - мой.
- У вас нет никакого мира.- Тогол, нахмурившись, смотрел ему прямо в лицо.- Все вокруг - лишь туманное отражение в зеркале. Вот к чему приводит мания величия, доведенная до абсурда. В древние времена конкистадоры и короли окружали себя портретами и изображениями, восхвалявшими их триумфы, требовали возведения статуй и пирамид - памятников своему тщеславию. Слуги и рабы пели им хвалы, священники возводили храмы во славу их божественной сущности. Вы сделали то же самоеи даже больше, но все это долго не продержится. Человек не остров. Самые высокие храмы рушатся, самые льстивые приверженцы обращаются в прах.
- Вы отрицаете, что дали мне бессмертие?
- Я дал вам то, что вы хотели, то, что имеет каждый, ктогонится за властью,- иллюзию собственного всесилия. Храните еена здоровье. Но если вы попробуете меня остановить...
- Именно это я и собираюсь сделать.- На лице СьюардаСкиннера опять появилась улыбка.- И сию минуту...
- Скиннер! Ради бога.
- Вот именно! Ради меня...
Продолжая улыбаться, Скиннер опустил руку в карман куртки и вытащил предмет, который он взял из музея.
В сумерках сверкнуло пламя. Тишину разорвал короткий резкий звук, и доктор Тогол упал с пулей между глаз.
Скиннер кликнул Скиннера, который стер крохотную струйку крови на полу террасы. Два других Скиннера унесли тело.
И жизнь продолжалась.
Она будет продолжаться вечно, ей не грозит вмешательство извне. Скиннер был в безопасности в мире Скиннеров. Он мог свободно строить дальнейшие планы.
Конечно, доктор Тогол был прав. У него мания величия. Нужно смотреть правде в лицо. Скиннер это признавал. Ему было легко в этом признаться, потому что он не был сумасшедшим, он был лишь реалистом, а реалист всегда признает истину - то что человеческое эго - самодовлеющая величина. Как это просто для сложного человека!
Но даже Тогол не понимал, насколько сложен Скиннер. Настолько сложен, что может строить дальнейшие планы.
1 2 3