– Почему же они не возьмут и не улетят отсюда? Туда, где им хорошо? – спросила дочь.
– Так им, Ленка, крылья подрезают, чтобы много о себе не думали… – ответил Смолов, улыбнувшись, чтобы спрятать грусть.
Наконец царь-птицы словно почувствовали, что на берегу говорят о них, и, похоже, это пробудило в них гораздо больший интерес, нежели намокшая булка. Лебеди развернулись и стройным флагманским маршем направились туда, где стояли Смолов с семьей. Через минуту они уже подбирали с поверхности воды разбросанную провизию и ловили клювом подброшенные кусочки хлеба.
Лена взяла самый, по ее мнению, лакомый кусочек и смело вытянула руку вперед. Одна из птиц, оценив гастрономические прелести предложенного угощения, целенаправленно двинулась к ней. Ленка затаила дыхание… и в этот момент пустая пивная бутылка с брызгами врезалась в воду. Напуганные лебеди кинулись врассыпную. За спиной Смолова раздалось довольное ржание.
Он медленно развернулся. Развернулся неохотно, так как все остальное должно было быть вполне банально и предсказуемо.
Чуть позади стояли трое парней лет эдак по двадцать пять. Двое держали в руках недопитое «Петровское». Третий, судя по всему, допил. Весело им было одинаково, а общее состояние близилось к обманчивому чувству стайки и безнаказанности. «Как это все всегда типично, – посетовал про себя Смолов. – Типично и вечно. Похоже, мир не изменить».
– Парни, так вы в людей попытайтесь пошвырять, – нехорошо прищурился Смолов и сделал шаг навстречу троице.
– Витя, может, пойдем? – скорее для приличия сказала Вера, зная характер главы семейства. Она была не из тех жен, которые во время драки виснут на руках у мужей. Лена же смотрела на отца, широко раскрыв глаза.
– Чего тебе, дядя? – нагло сказал один из парней, тем самым обнаружив себя как цель, по которой надо бить в первую очередь.
– Ничего особенного. Просто я здесь с дочкой гуляю. Не мешаю?
– Мне – нет, – безразлично ответил один.
– Гуляешь? Вот и гуляй дальше! – отправил его второй.
– Я ждал хамства, и я его получил, – с неприятным чувством вздохнул Смолов.
– Дядя, ты пользуешься тем, что с ребенком? – пригрозил первый и подошел ближе.
– Блин, сколько раз я видел подобное в дешевых фильмах… – тихо произнес Смолов, а затем более громко развил свою мысль: – У тебя, красавец, есть несколько вариантов. Первый: ты бьешь меня бутылкой по голове. Я падаю. Умираю. Тебя судят. Ты раскаиваешься. Выходишь лет так через пятнадцать, еще большим дебилом, чем сейчас. Второй: ты пытаешься ударить меня бутылкой по голове. Я ломаю тебе руку. Ты орешь. Бежишь в травму. Со мной разбирается участковый. Я получаю геморрой.
Смолов проговорил это спокойно, но жестко, глядя парню прямо в глаза.
– Отец, ну че нам теперь, в воду нырять? – примирительно извинился второй.
– Я этого не сказал, – Смолов захотел улыбнуться, но сдержался.
– Лады, эти мы до урны донесем…
– Ребята, спасибо за понимание, – сказал Смолов и отвернулся.
Единственное, чего он сейчас опасался, так это демонстративного броска бутылки в воду. Типа: «Ну, че!» Однако этого не произошло. Парень вернулся к своим и, оправдываясь, шепотом пояснил: «А ты глаза его видел?! Окажется „морским котиком“ каким-нибудь. В натуре руки с ногами местами поменяет…»
– Мой папка – герой! – восхищенно повисла на шее отца Ленка.
– Странно, что на этот раз обошлось без кровопролития, – скептически заметила Вера.
На самом деле в этот момент ей было чертовски приятно, как было бы приятно любой нормальной женщине, рядом с которой оказался такой мужчина.
К тому времени лебеди вернулись туда, откуда их с таким трудом получилось выманить. Похоже, для них это был предел удаления и уединения.
– Лен, если сделать замечание хаму – героизм… – скривился Смолов.
– Может, они вернутся? – с надеждой спросила Лена, подразумевая, естественно, не парней с пивом, а лебедей.
– Это благородные птицы. Они не выносят хамства и скотства. Так что, может быть, в другой раз, – сказал Смолов.
Болтая, они дошли до Гребного канала, на котором уже тренировались спортсмены на байдарках и каноэ. Те на скорости разрезали воду и, казалось, скользили без всякого напряжения. Смотреть на них было приятно. Чуть в стороне, совсем на других скоростях и эмоциях, слегка зигзагообразно, но уверенно и шумно по отношению к цели, по каналу двигался шестивесельный ял, как опытным глазом определил Смолов. Когда-то в училище он сам ходил на таких, отрабатывая простейшие команды и приемы.
Экипаж яла составляли семеро молодых ребят в одинаковых синих форменных куртках и пожилой мужчина в черной выцветшей военно-морской форме с погонами кап-два. Целью их виляющего курса нетрудно вычислялся магазин «Продукты», расположенный на берегу канала. Достигнув берега, те, которые сидели спереди, спрыгнули на берег и втащили нос посудины на песок. Далее было видно, как весь экипаж, за исключением кап-два, сбрасывается и двое «гонцов» устремляются к дверям магазина.
Смолов не смог сдержать улыбки. Ему стало интересно, что это за «варяги».
– А может, по мороженому треснем? – как бы между прочим предложил он. – Вон и магазин как раз рядом.
– Я буду трубочку и замороженный сок, – высказала свои предпочтения Лена.
– Вот. – Смолов протянул дочери деньги. – Сходите с мамой и купите.
– А ты чего? – недоверчиво спросила Вера.
– А я тут покурю.
Жена вздохнула и пошла с Леной в магазин за мороженым.
Смолов закурил и не спеша приблизился к ялу
– Бог в помощь! – обратился он к кап-два.
– И вам доброго здоровья! – в тон ответствовал мореман.
– Позвольте полюбопытствовать: порт приписки?… – спросил Смолов с видом коллекционера в антикварном салоне.
– Учебная база Санкт-Петербургского государственного морского технического университета. В народе – Корабелки. – Ответ прозвучал четко, как рапорт.
– А экипаж? – не унимался Смолов.
– Военная кафедра, студенты, четвертый курс, – объяснил кап-два.
– Капитан третьего ранга в отставке Смолов Виктор Васильевич, Северный флот.
– Кап-два, отставной, Якшин Сергей Михалыч, балтиец, – протянул руку капитан яла, вставая.
– Курить будете? – предложил сигареты Смолов.
– А чего ж не покурить? Спасибо, свои у меня. – Якшин достал пачку «Примы», продул папиросу и прикурил от зажигалки Смолова.
– И как на преподавательской?… – спросил Смолов после того, как оба со вкусом выпустили дым в небо.
– Ну, не так страшен пирс, как к нему швартуют.
– А корабли, как братья, похожи друг на друга только внешне.
Оба заулыбались старым флотским шуткам.
– Я после училища на Северный распределился, в Гаджиево, командиром БЧ-4 на подлодку, – начал рассказывать Смолов. – Жену с собой потащил после педагогического, дочка там родилась, вон они, на мосту эскимо трескают… Потом перестройка. Союз развалился, а чем меньше внешняя военная угроза для страны, тем в большей опасности находится флот и жизнь его кораблей. Деньги, понятное дело, не платили месяцами, снабжения никакого, да и походы прекратились – все в базах стояли… Нет, нищеты, конечно, не было, но бедность была. А тут еще дочка заболела: бронхит, лекарств нет, врачи говорят, мол, воздух другой нужен, сосны там разные, а у родителей жены как раз дача в Комарове. В общем, выбор не большой, но понятный. Уволился, переехали. Ничего, живем. Почти не жалею, вот только море… снится.
– Да, море, оно не отпускает, – задумчиво согласился кап-два. – Что же до остального… Это как у Дюма, помнишь? «Короли приходят и уходят – Франция остается». Хотя… Вон недавно отдали часть русла Амура китайцам. Слышал?
Смолов хмуро кивнул.
– Там на Даманском столько парней зазря полегло! А теперь – берите даром, нам ни к чему! Скотство это самое натуральное, обкрученное в высший дипломатический смысл!.. Дело ведь не в километре каменного берега. Брестская крепость тоже никакого смысла не имела и немцев ни на час не задержала. Но стала символом и этим стране помогла!
– Когда-нибудь мы вспомним это, и не поверится самим, – убежденно сказал Смолов.
Они могли поговорить еще о многом: о «стальных гробах адмирала Деница», шифровальной машине «Энигма», торпедных атаках на «Тирпитц», тайных высадках лодок в Южной Америке в июне 1945 года. Но Вера на мосту уже начинала проявлять явные признаки беспокойства: в самом деле, пошел отдыхать с семьей, а уже полчаса как разговаривает непонятно с кем, а жена с дочкой должны умирать от скуки. «Господи, укрепи и дай мне сил!» – подумал Смолов и стал прощаться:
– Было очень приятно познакомиться и поговорить. Но нужно идти, семья… Семь футов…
– И тебе удачи, акустик, – пожелал Якшин и пожал руку.
Смолов поднялся на мост. То, что сейчас произойдет, он, в принципе, знал. Другое дело, что семнадцать лет назад он не знал, что, смирившись с этим один раз, ему придется терпеть это всю оставшуюся жизнь.
Вера начала вполне предсказуемо:
– Смолов, ну вот что ты за человек, а? Один раз за полгода соберешься со мной и дочерью в люди выйти, так тебя все равно куда-то несет!.. И почему это мы должны тут стоять и ждать, пока ты наговоришься с очередным боцманом?!
Смолов меньше всего хотел сейчас ругаться и выяснять отношения. Впрочем, он никогда этого не хотел. Со всеми другими он мог вести себя по-другому. А с Верой нет! Хотя, может, и стоило. Но он не мог. Наверное, потому, что любил ее и знал, что если ответить ей жестко, то она разревется. А потом пройдут две-три минуты, и он начнет себя винить и просить прощения, как мальчишка.
«…Посмотрите на эти лица! Все это опытные моряки!» – вдруг неожиданно и громко прозвучала голосом Олега Борисова фраза Джона Сильвера из телефильма «Остров сокровищ». Вера вздрогнула, Ленка рассмеялась.
Смолов достал свой сотовый и ответил на звонок:
– Слушаю… Здорово, Иваныч. Чего стряслось?… Ну, понятно… Так, а мы каким местом?… Справедливо… Ладно, в течение часа буду… Нет, ребятам я сам позвоню… Все, давай…
– Извини, мне нужно ехать, – сказал он Вере, потрепал по затылку дочку, улыбнулся и пошел к машине.
Вера посмотрела ему вслед. Она видела, как, уходя, муж позвонил кому-то, произнес несколько фраз, после чего убрал телефон в карман и зашагал быстрее.
* * *
– …Ой, девки, мне так хреново после вчерашнего!.. Представляете, утром Димон за мной заехал, в тачке сразу полез целоваться – так меня чуть не вырвало! – простонала платиновая блондинка Майя, пятнистая кожа которой свидетельствовала о неумелом наложении искусственного загара.
– А я ведь тебе говорила: когда за стойкой Дэн, абсент у него лучше не брать, – лениво посочувствовала раскинувшаяся в шезлонге грудастая девица. Кажется, ее звали Эльвирой. – Мне Костик-секьюрити по секрету рассказывал, что Дэн абсент дома бодяжит, а потом в баре в бутылки из-под настоящего переливает.
– Интересно, как это можно дома забодяжить абсент? – полюбопытствовала Лиза, чей прадедушка в свое время был известным поэтом-песенником, автором либретто к кантате «Красные авиаторы». Это в наши дни ее с трудом припомнят даже люди преклонного возраста, а вот в тридцатые годы незамысловатые строчки:
«Кразнозвездный истребитель,
Пролетая над Кремлем,
Нет, вы только поглядите!
Машет Сталину крылом!»
– распевала хором вся страна. За этот свой опус прадедушка был удостоен Сталинской премии и персональной дачи в Солнечном. Собственно, на веранде этой самой дачи сейчас и разворачивалась столь содержательная дискуссия.
– Да там, блин, такой прикол. Прикинь, оказывается, всего-навсего надо смешать сироп «Доктор Мом» с медицинским спиртом. Получается такая бурдень, которую ни по цвету, ни по запаху, ни по крепости от абсента не отличишь. Тем более в коктейле.
– А чего ж охрана клуба молчит, если знает?
– Так они с Дэном в пополаме. Прикинь, какие лавэ можно делать, если бутылка абсента в «Опиуме» под сотку баксов стоит?
– Да не была я вчера в «Опиуме»! И абсент не пила! – проскрипела Майя. – Мы с Димоном в FC Lounge ходили. Это меня, наверное, от фуагра так мутит…
– А от нее что, у женщин тоже бывают побочные эффекты?
– Дура ты, Лизка, – захохотала Эльвира. – Не виагра, а фуагра – французский деликатес такой. Хотя на самом деле просто паштет из гусиной печенки. Знаешь, как настоящий фуагра делают? Берут гуся и насильно перекармливают, набивая ему в зоб кукурузные зерна. От гниения остатков неусвоенного зерна у гуся образуется болезнь, от которой его печень увеличивается в несколько раз. Потом…
– Фу, гадость какая! – поморщилась Лиза.
– Эта, с твоего позволения, гадость, между прочим, стоит под штуку за порцию.
– Если абсент в России готовится из смеси лекарства от кашля и спирта, боюсь, что этого несчастного гуся довели до болезни тоже отнюдь не кукурузными зернами, – скептически заметила доселе молчавшая Катя. – И вообще: гусь ли это был?…
– Девки, перестаньте! А то меня сейчас и правда вырвет! – взмолилась Майя.
– А тебе, Майка, если действительно траванулась, это сейчас как раз самое то, – назидательно сказала Эльвира. – Ты вон «бифитрика» стаканчик без закуски дерни и сразу «верблюдика» в затяг пыхни – через пару минут точно блеванешь, гарантирую.
– Да не могу я! Ни пить, ни курить… Просто смотреть на выпивку не могу!
– Тогда остается последнее народное средство – два пальца в рот, и вперед.
– Не, – скривившись, замотала головой Майя. – Сама себе… Не, не буду.
– А ты Диму попроси, пусть он опять поцелует. Или сам пальцы в рот тебе засунет, свои, – как вариант предложила Аня.
– А еще лучше, пусть он тебе в рот кое-что другое засунет! – немедленно подхватила Эльвира. – А чего? Он у него большой. Да и тебе, наверное, так привычней будет.
Все девицы, за исключением Кати, дружно захохотали. Даже «хворая» Майя, которой эта идея, похоже, показалась не лишенной здравого смысла.
Поморщившись, Катя вытащила из лежащей на столике пачки «Кэмела» сигарету, прикурила и направилась к выходу.
– Кать, ты куда?
– Пойду прогуляюсь.
– Смотри, сейчас мальчишки вернутся, шашлык привезут.
– Ничего, можете начинать без меня.
– А если Виталик будет интересоваться, где тебя искать?
– Скажите, на залив пошла.
– Ну-ну… – усмехнулась Эльвира и, дождавшись, пока Катя удалится на достаточное расстояние, добавила, обращаясь к «своим»: – А понтов-то, понтов! Ишь, выделывается! Типа, западло ей с нами, дурами, общаться. Главное, с какого такого перепугу у нее понты?… Честное слово, девки, вот не вкуриваю я, чего в ней Виталя нашел?
– Это точно, – поддержала подругу Аня. – Положим, – личико еще ничего, но фигура… Смотри, какие плечи широченные! А руки!
– Так она же спортсменка, Лесгафта закончила. Вроде как даже кандидат в мастера спорта по стрельбе. Из лука, – проявила свою осведомленность Майя.
– Во-во, разве что из лука. Глазками-то она ни фига не попадет… Эх, бедный Виталя, намается он с ней. Но, с другой стороны, сам виноват – вечно ему хочется чего-то экзотического попробовать.
– Ага, «попробовать», как же! Он мне недавно по пьяни все плакался: мол, уже столько времени знакомы, а она ему до сих пор ни разу не дала. Прикинь?
– Ну, девки, тогда я вообще ни хрена не понимаю! – возмущенно нахмурила брови Эльвира.
И надо сказать, что в данном случае ее возмущение было абсолютно искренним…
От академической дачи до залива, если напрямки, метров сто, не больше. Но продираться сквозь заросли Кате не хотелось, поэтому она дала небольшого кругаля и минут через пять, брезгливо обогнув все чаще встречающиеся в этих краях стихийные свалки мусора, вышла к большой воде. Народу на пляже практически не было, хотя, казалось бы, в такую погоду дачники и праздные гуляки должны валить к морю валом. Конечно, назвать Финский залив морем можно только с большой натяжкой, но ничего не поделаешь – другого моря у питерцев все равно нет…
По шуршащей гальке Катя подошла к самой кромке воды. Подошла так близко, что отдельные, самые нахальные волны касались ее ног, норовя забраться в кроссовки. Немного поразмышляв, в какую сторону направиться, она автоматически побрела на восток и через пару секунд усмехнулась, сообразив, что на подсознательном уровне ее, дитя города, все равно тянет в сторону большой цивилизации. В качестве ориентира Катя выбрала уходящую в залив гряду, не спеша добрела до нее и по скользким камням, предельно осторожно, доскакала до самого большого валуна, покрытого грязно-зеленой подушкой водорослей. Здесь она опустилась на влажный камень, обхватила колени руками и, закрыв глаза, подставила лицо под припекающее летнее солнышко.
Переполнявшие Катерину эмоции были вполне искренними. Такими же, как и у «кажется Эльвиры». Она корила себя за то, что позволила поддаться уговорам Виталия, купившись на ключевые слова «море» и «воздух». Но по приезде выяснилось, что никакой прогулки на залив не намечалось вовсе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11