Губы Рози Осгуд растянулись в холодной улыбке.– Милочка моя, – сказала она насмешливо, – я прихожу в свой дом в середине дня и нахожу здесь женщину, на которой ниже пояса ничего нет… И это жена моего соседа! Ты, конечно же, не собираешься принести мне свои извинения… – она коротко хохотнула. – Но тебе повезло. Я весьма свободомыслящая личность. К счастью для тебя, я сама принадлежу к тому типу людей, которые находят удовольствие в подобных вещах.Рози внимательно оглядела Джин с головы до ног.– А ты очень привлекательная женщина, – заметила неожиданно смягчившимся и охрипшим голосом.Рози направилась в спальню, на ходу снимая шляпку.– А-а! – со смехом сказала она, – я вижу, ты восторгаешься коллекцией Денни.Джин пыталась подыскать какие-то подходящие слова:– Ты имеешь в виду… имеешь в виду, что знаешь об этих карточках?– Конечно, знаю. И поощряю это его хобби. Иногда мы находим в фотографиях новые идеи для себя. Хотя, боюсь, что мы уже исчерпали все варианты, и вряд ли отыщем что-то необычное…Рози швырнула шляпку на постель.– Можешь меня не бояться, Джин. Мне было приятно обнаружить, что ты тоже живое существо. До сих пор ты и твой муж производили на меня впечатление уж очень старомодных. Слава богу, оказывается, ты тоже состоишь из плоти и крови.Джин облегченно рассмеялась:– Я почувствовала себя ужасно глупо, когда ты застала меня в таком виде… Раздетой.Рози выслушала ее с непроницаемым лицом. Потом, взглянув на стакан с ржаным виски в руке Джин, она произнесла:– Выпивка! Прекрасная идея, чтобы посидеть, избавиться от напряженности и стать друзьями.Она направилась на кухню, бросив на ходу:– Можешь меня не стесняться и не натягивать брюки. Мне ты нравишься и в таком виде.Джин освободила для себя местечко на постели, отодвинув в сторону фотографии, и опустилась на краешек, тупо глядя в пол. Спокойствие, с которым восприняла ее присутствие Рози, ее странные слова ввергли ее в какое-то шоковое состояние.Меж тем Рози вышла из кухни, тоже со стаканом в руке и проследовала в ванную. Вскоре оттуда послышался звук льющейся воды, а затем Рози вернулась в спальню.– После самолета я непременно должна сразу же принять хорошую ванну, – сказала она.Раскованно, словно в комнате кроме нее никого не было, Рози сбросила с ног туфли, закинув руки за спину, отпустила крючок застежки, потом повернулась спиной к Джин:– Расстегни, пожалуйста, молнию.Джин выполнила просьбу трясущимися руками, перед ней обнажилась белая и очень гладкая кожа.Рози перешагнула через упавшее платье, подняла его, аккуратно сложила и повесила на спинку стула. Потом снова повернулась спиной к Джин:– Ты можешь расстегнуть мне бра?Джин расстегнула… Так же бережно Рози положила на стул и лифчик. Груди у нее оказались меньше, чем у Джин. Потом она подошла к комоду, на котором стоял ее стакан, отпила немного виски.– Большинство женщин, – сказала она, – пришли бы в ярость, если бы, вернувшись домой из путешествия, застали тебя у себя. Но, честно говоря, мне это приятно. Знаешь, я ведь тоже положила на тебя глаз.По ходу монолога, Рози сняла с себя и трусики.– Знаешь, – продолжала она, – я бисексуалка. Обычная история с теми, у кого юность проходит в закрытой школе для девочек.– Бисексуалка? – переспросила Джин, совсем сбитая с толку.– Да… И это очень расширяет возможности. Рози расхаживала по комнате, и Джин не могла оторвать глаз от ее стройных бедер, маленьких упругих грудей. Джин была смущена тем, что, в ней начало пробуждаться смутное, тайное желание. Может быть, в ней тоже скрыто это? Словно угадав ее мысли, Рози сказала:– Я как-то прочитала книгу о сексе. Там было сказано, что мы не такая уж редкость. Это меня успокоило, значит, я вовсе не эксцентричная особа. В этой книге доказывалось, что никому нет дела до того, что ты делаешь, множество людей занимается тем же самым. В этих вопросах должна быть демократия. А наши Соединенные Штаты демократическая страна.Да, Джин, миленькая, тебя не смутит, если я попрошу тебя потереть мне спину? И сними, пожалуйста, свою блузку, иначе ты ее намочишь.Безвольно Джин встала и сняла с себя блузку. Рози оценивающе оглядела ее:– Какая великолепная пара грудей, моя милая. Мне даже как-то не по себе стало…Она подошла к Джин и кончиками пальцев коснулась сосков, немедленно восставших.– Ого! Ты уже возбуждена, не так ли? Джин стояла, словно язык проглотила, а Рози повернулась и пошла в ванную комнату. Ванна уже успела заполниться водой, и Рози закрыла краны. Потом она влила в воду немного какого-то душистого масла, и по комнате разлился сладкий и терпкий аромат.Осторожно, чуть вздрагивая всем телом, Рози опустилась в ванну.– Ой! – вырвался у нее стон удовольствия. Потом она повернула лицо к Джин.– Знаешь, хотя я очень хорошо провела время в путешествии, но до чего ж все-таки здорово вернуться домой и принять хорошую ванну. Напомни мне, чтобы я тебе рассказала о приключениях, которые позволила себе в этой поездке. А пока, – голос ее ласково зажурчал, – помой мне груди.Как загипнотизированная, Джин опустилась на колени, взяла губку, намылила ее и стала бережно водить по грудям Рози Осгуд.– О-о! – зажмурившись от блаженства, протянула Рози, – только не надо губкой, помассируй их прямо руками.Словно во сне, Джин отложила губку в сторону, намылила ладони и дотронулась ими до одной из грудей. И тут же ощутила, что от кончиков пальцев и дальше, по всему телу пробежала волна чувственного возбуждения.– Смелее! – прикрикнула Рози. – Потри, и сильнее!Джин подчинилась. Ее ладони ощущали шелковую гладкость кожи, нежную упругость сосков. Дыхание Рози стало прерывистым и ритмичным, в такт движениям ее, Джин, рук.Рози уже постанывала, едва выговаривая:– Так… Хорошо… Еще, продолжай.Джин сама уже задыхалась от пара и волнения, она склонилась к Рози так низко, что ее собственные соски почти касались воды. Вдруг она увидела, что глаза Рози стали закатываться, губы раскрылись. Джин была уже не в силах бороться с собой, она приблизила свое лицо к лицу Рози, губы их встретились и слились в поцелуе. В голове мелькнуло лишь: «Бог ты мой! Если бы Стив увидел меня сейчас!»Но он не мог видеть ее…Они целовали друг друга самозабвенно, и Джин ощущала себя на седьмом небе от невыразимого блаженства. Ей и не снилось что-либо подобное, отталкивающее и притягательное одновременно.Потом Джин оторвалась от Рози, посмотрела на нее очень серьезно и произнесла:– А теперь пойдем в постель.– Только дай мне сначала полотенце, – счастливо засмеялась Рози. – Я вытрусь, и мы пойдем. Я научу тебя, что надо делать. Денни должен скоро прийти домой. Он будет рад увидеть, что мы уже ждем его… Глава 11 На этот раз торговые дела занесли Стива Джерарда в маленький захудалый городок, полусонный, словно вымерший.Единственный в городке отель располагался в низине, близ железнодорожного депо. Номер, занимаемый Стивом, был закопчен от стен и до потолка, жирная копоть впиталась даже в дырявый ковер на полу. Ванная комната была столь грязной, что в нее было даже страшно зайти. Отвратительное место! Единственное, что примиряло с ним Стива – он чувствовал себя здесь вне опасности греховных соблазнов.Джерард и не помышлял о том, чтобы продать что-нибудь местным дилерам, но был рад уже тому, что здесь его не подстерегали никакие неприятности, никакие искушения в лице Тамми Холмс или Конни Блейз. Воистину, это был хороший сонный городок.Сделав хоть и бесполезный, но обязательный визит, Стив зашел в единственный в городе кинотеатр. Когда фильм закончился, неспешно направился обратно в отель. По пути завернул в открытый круглосуточно ресторан. Здесь было не чище, чем в его номере. Возле двери за чашкой давно остывшего кофе замер старик-бродяга. У открытой плиты стоял повар, вытирая лоб грязным полотенцем. Капли пота, падая на жаровню, шипели…Одиночество. Вот о чем подумал Стив Джерард, глядя на бездомного старика. У этого человека нет Джин, нет вообще никакой жены. Снова кольнуло чувство вины, правда, уже не так остро. Может быть потому, что в этом пристанище одиночества он чувствовал себя в безопасности. Но так ли это на самом деле?В дверях появился какой-то мужчина, со скучающим видом оглядел зал, словно высматривая знакомых, и исчез. Потом вошла какая-то женщина, стоя в дверях, выбрала взглядом столик. Женщине на вид было лет сорок, ее коренастую, плотную фигуру обтягивало бледнозеленое платье, подчеркивая пышные груди и широкие бедра. Лицо женщины было густо накрашено, щеки нарумянены, веки грубо подведены маскарой, в ушах висели длинные серьги.Столик она выбрала именно тот, за которым сидел Стив. Без приглашения опустилась на стул рядом с ним, до него донесся запах пота и дешевой парфюмерии. Невольно он отодвинулся. Господи, неужели ли здесь ему не избавиться от женщин, этих обуреваемых похотью охотниц за мужчинами?Потом Стив ощутил под столом тяжелое прикосновение ее колена, и тут же – словно невзначай, она слегка толкнула локтем его локоть. Стив хотел отдернуть ногу, но не сделал этого. Эта женщина излучала настолько сильное животное начало, что оно воспринималось столь же убедительно, как увесистость кузнечного молота.Стив вспомнил слова моряка, соседа по казарме, немолодого уже человека с философским складом ума: «Есть женщины, – говорил он, – которых невозможно представить в постели. И есть женщины, которые без постели жить не могут, потому что постель это то, ради чего они вообще живут».Эта женщина явно принадлежала ко второму типу. Ее жизнь, несомненно, вращалась вокруг постели, в ней она находила и смысл существования, и средства к жизни.– Мертвый город, – произнесла женщина грудным голосом, – мертвый город для путешественников. Ведь вы путешественник, не так ли?– Да, – ответил он, – я разъезжаю…Стив допил свой кофе и расплатился по счету. Она наблюдала за ним с легкой усмешкой на губах. Он встал и направился к выходу, затылком ощущая ее взгляд.…Наконец, показался его старый, обшарпанный отель. В холле на экране большого телевизора мерцала жизнь, более реальная, чем жизнь в этом городишке. Здесь было полно одиноких людей, без семьи и дома, их единственным убежищем, спасением от реальности был телевизор.В свободном кресле валялась забытая кем-то газета. Стив опустился в него, скучая, просмотрел несколько заголовков новостей. Через несколько минут он поднял глаза и вдруг за стеклом входной двери увидел знакомую фигуру в зеленом платье. Вплотную прижавшись к стеклу, она вглядывалась в холл. Ее грубое лицо расплылось в широкой улыбке, и эта улыбка предназначалась ему.Стив судорожно скомкал газету, встал и направился к лифту. Уставший за день оператор поднял его на четвертый этаж. Словно преследуемый беглец, Стив быстро шел по пропахшему табачным дымом коридору к своей комнате. Открывая дверь, услышал доносившийся из номера напротив смех, непристойный женский смех, потом различил и слова:– Дорогуша, если ты еще раз проделаешь это, я взлечу, как ракета!У Стива перехватило дыхание. Двери в этой гостинице были словно из картона. Войдя к себе, он снял ботинки и растянулся на кровати. Потом встал, прошел в ужасающую ванную и почистил на ночь зубы.Снова лег на спину, уставившись в грязный потолок. Он хотел Джин. Он был одинок, отчаянно одинок в этот вечер и чувствовал, что не в силах справиться с этим одиночеством. Да, он был в безопасности, но платил за эту безопасность одиночеством, и цена оказалась слишком высокой. И снова, на этот раз через две двери, до него донесся бесстыдный женский голос…– Господи! – вырвалось у него стоном. Стив встал, подтянул телефон и позвонил жене. Продолжительные гудки в его доме раздавались долго, долго, долго. Ощущая в животе какую-то слабость, он опустил трубку. Где она может быть в этот поздний час? Что, собственно, происходит? Ее не было дома на той неделе, теперь, вот, опять.Стив выпил стакан теплой воды, лег на кровать и прикрыл ладонью глаза. Один…Одиноким пришел он в этот мир, в одиночестве и идет по нему. Невыносимо…В коридоре послышались шаги, но он не обратил на них внимания. Затем в дверь тихонько постучали. Стив поднялся на кровати:– Кто там?Молчание. Он подошел к двери и открыл ее. Женщина в зеленом платье вошла непринужденно, словно в собственную комнату.Она улыбалась ему.– Вы выглядите очень одиноким, – сказала она.– Вовсе нет, – возразил Стив, – уходите.– Одиноким, – повторила она, – заботиться об одиноких людях – мое занятие. И я очень хороша в нем.– Нет, – быстро произнес он, – я уже сказал, что вовсе не одинок. Я женатый человек, у меня есть жена. Теперь, пожалуйста…– Это только усугубляет одиночество. Когда у вас есть жена, но вы от нее далеко. Она вас сейчас ждет дома?– Да, – ответил Стив, – конечно, она… Я не знаю.– Вот видите, – женщина тронула застежку молнии на своем платье. – Я беру всего лишь семь долларов.– Кто вас сюда послал? – спросил он в бешенстве.– Никто. Я просто смотрела на вас и видела, что вы одиноки. Я решила, что могу помочь вам. Быть доброй… Всего лишь за семь долларов.Молния была уже расстегнута. В разрезе обнажилась полоска вялой белой плоти. Стив стоял, не зная, что сказать.– Я тоже одинока, – продолжала женщина. – Знаете ли вы, что это занятие для одиноких? А на семь долларов я завтра три раза поем. Завтрак, обед и ужин. Но это не самое важное. Главное, что всего за семь долларов мы вместе забудем о нашем одиночестве.Она уже стянула через голову свое платье. Тело женщины было бледным и рыхлым, даже тугой лифчик уже не мог удерживать как следует ее обвисающие груди. Ноги, однако, были мускулистые и стройные. Вообще же, она была старше, чем казалось на первый взгляд.– Как вы нашли мою комнату? – спросил Стив.– Лифтер сказал. Мы с ним старые приятели. Она уже сняла и бра, и трусы. Полностью раздевшись, вытянулась во весь рост на кровати.– Всего лишь за семь долларов… – повторила женщина.Стив смотрел на нее, словно в трансе. Потом отвел глаза от тела женщины, увидел темные, грязные стены, грязный потолок, покрытый грязью ковер на грязном полу, изломанную, кое-как отремонтированную мебель под тусклым светом лампочки без абажура… Среди всей этой скверны женщина казалась единственным островком реальности.– Хорошо, – вымолвил он и достал бумажник.Покидая утром городишко, Стив подумал: «Она даже не назвала свое имя». Он чувствовал себя так, словно вывалялся в грязи с головы до ног. И снова ощутил ту безмерную вину, с которой уже почти свыкся. Однако на сей раз ему казалось, что грех лежит не только на нем.«Я бы не позволил этой женщине остаться, если бы Джин была дома. Почему она отсутствовала? Она подвела меня как раз тогда, когда я так нуждался в ней. Если бы я только мог поговорить с ней…Нет, это было не его падение. Это не было его падение вообще. Это вина Джин, потому что ее не оказалось в доме, которому она принадлежала.Стив увидел впереди придорожный ресторан и решил сделать здесь остановку. После памятного отеля ресторан поразил его сверкающей чистотой. Для начала Стив основательно умылся и привел себя в порядок в прямо-таки стерильный туалетной комнате. Войдя в зал, он сел за чистый столик и выпил кофе из чистой чашки. Лица официантов тоже светились чистотой, волосы были опрятно причесаны. Стиву показалось, что он вернулся в реальный мир из мира какого-то иного.Покончив с кофе, Стив вошел в телефонную будку и начал было звонить Джин, но передумал. Если ее и сейчас не окажется дома, он настолько выбьется из нормы, что не сможет работать. Пора было звонить Десмонду, и он набрал номер офиса. Стив был рад услышать его знакомый голос.– Ну, как? – спросил Десмонд, – сделал что-нибудь стоющее?– Ничего, – ответил Стив, – ни одного заказчика.– Я и не рассчитывал, что найдешь кого-нибудь в этом дохлом городишке, – спокойно встретил его сообщение Десмонд. – Хорошо, что позвонил. Отмени все визиты и поезжай прямо к Картеру Блейзу. У него какое-то недоразумение с последней партией транспортеров. Надо разобраться…– Но я… – Стив начал возражать даже раньше, чем понял причину возражения. Потом понял. Когда вспомнил о дочери Блейза Конни. Еще одно искушение. Он был не в настроении, не в форме, чтобы сегодня выйти к нему навстречу.– Извини, если ломаю твои планы, – с пониманием отозвался Десмонд, – но ты знаешь, Картер один из самых крупных наших покупателей. Его надо беречь. Так что садись в машину и дуй прямо к нему, разберись, что там случилось.– Хорошо, – после некоторой паузы сказал Стив и повесил трубку. Он потер ладонью лоб и покачал головой, не в состоянии избавиться от предчувствия какой-то надвигающейся беды. Затем оплатил счет, сел в машину и тронулся в путь.Утром Джин проснулась очень рано. Некоторое время она пребывала в полной прострации, не в состоянии понять, где находится. Ощущала только, что с обеих сторон сжата обнаженными телами, что две руки обнимают ее торс, и еще две руки сжимают груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13