Козел! Одно слово... Приказал нам с Ларкой раздеться, осмотрел со всех сторон, как лошадей, лечь приказал, ноги раздвинуть, рассматривал там что-то у нас, словно там у нас все не так же как у других баб сделано, потом раком поставил...
Она явно отвлекала Ивана от чего-то, не желая, что бы он выпускал ее из центра своего внимания, смотрел куда-нибудь кроме нее. И поэтому снабжала свой рассказ о их с Ларисой первом визите в замок Василя живописными подробностями...
– Потом говорит: «Ну-ка, потрахайтесь здесь друг с другом, девочки...» Ну, мы с Ларкой изобразили ему... А он потом подошел ко мне, груди потряс так, поподбрасывал ладонью, словно мячики, сосок помял и говорит: «Одевайся! И чтобы я тебя больше здесь не видел... Я не страхушники снимаю, чтобы такие титьки зрителям показывать!»... Вот козел сраный! Сам титька! И Ларку вместе со мной выгнал. «Идите, говорит, друг с другом трахайтесь! Вам это видно, нравится...» Нравится, как же! Сволочь!.. Сам же трахаться заставил!..
Маша вздохнула, закурила сигарету, сделала пару затяжек и продолжила:
– Вышли мы с ней из замка этого поганого, а сами плачем! Что делать-то? Одеться надо! Жрать надо! А где денег взять? Тут вижу, охранник у ограды замка плотоядно так на нас поглядывает. Я ему мигнула – пошли мол!.. В общем, за час мы с Ларкой заработали на месяц вперед... Там охраны – десять человек и все как с голодухи какой-то! Я одного спрашиваю: «Вы че, как из тайги? У вас же баб полон дом! Не дают что ль?» А он мне растолковал, что тех баб никому из охраны трогать не разрешается... Только когда сам Василь вызовет и при нем под камерой заставит трахаться... Для кино, значит... А сами бабы тоже от них шарахаются. Василь сразу выгоняет, если узнает про кого... Держит, короче, всех на диете, сам только трахает, кого хочет и когда хочет... И всегда смотрит, когда на съемках по сценарию трахаться должны, чуть ли не между ног голову сует бабам, оператор ругается на него, всю картину его затылок загораживает... А иной раз и сам артистам показывает, как трахать надо женщину, залезет на нее, подергается, кончит, а потом артиста на нее гонит. А девки, артистки-то эти, терпеть должны, иначе – сразу под зад коленом... Сценарии-то он сам сочиняет... Но все – одно и то же! Такой бред сивой кобылы! Все фильмы у него в средние века происходят, все там ебутся, как собаки, особенно бабы... Прямо гоняются за мужиками голышом, доспехи с них сдирают и давай ему сосать, пока не встанет у него... Где он только таких баб видел, чтоб без денег трахались?.. Фантастика прямо какая-то...
Ивану было непонятно, почему голос Маши становится все более напряженным. Он обратил внимание, что она все чаще осторожно косит глазами вбок, на свою подружку и их сутенера...
Козырев, тем временем, не спеша поднялся и потянулся за лежащими на столе сигаретами. Иван видел, что сигарет он не достанет, если не встанет с кровати, это должен был прекрасно видеть и сам Козырев. Однако, он продолжал тянуться к столу...
Секунды Ивану хватило, чтобы понять, что это отвлекающий маневр...
Лариса, которая в этот момент исчезла из его поля зрения, вдруг появилась вновь на периферии зоны видимости его левого глаза... Но Иван все же хорошо понял смысл ее жеста...
Она поднимала пистолет для выстрела... Иван упал на пол за доли секунды до того, как она нажала курок. Вслед за звуком выстрела раздался звон зеркала, в которое угодила пуля и испуганный вскрик Маши... Наверное, она догадалась, что будет дальше...
Пока Лариса соображала, что произошло, пока до нее доходило, что она промахнулась, пока она разворачивалась и вновь наставляла на Ивана опущенный ею после выстрела пистолет, тот оказался уже на ногах и сделал короткое, но резкое движение... Женщина, конечно, не противник, но вооруженная женщина тоже может наделать дырок в шкуре... Поэтому следовало принять меры...
Со стороны могло показаться, что он едва коснулся ларисиной шеи, но она тут же захрипела и схватившись руками за горло, начала медленно падать на кровать.
Козырев подхватил ее на руки и начал закрываться ее телом от Ивана, испуганно ерзая по кровати... Рот его был раскрыт, но он не издал ни звука, только жадно хватал воздух и испуганно таращил глаза на Ивана, боялся, что ему достанется тоже...
Маша сидела за столом, вцепившись левой рукой в стул, правая лежала на деньгах, но схватить их и спрятать она не решалась... Но и оставить тысячу долларов на столе в такой напряженной ситуации было выше ее понимания... В конце концов это были почти уже ее деньги!
Иван поднял свой упавший стул, сел на него и сказал ровным голосом:
– Продолжай!
Повернув голову к Козыреву, он добавил тоном, ослушаться который было невозможно:
– Больше меня не отвлекайте...
– Что продолжать-то? – дрожащим голосом сказала Маша. – За счет этих охранников и живем теперь. Каждую неделю к нам приезжают из Монтрё. Жить можно... А мы все сплетни из замка поэтому знаем... Мужики в постели все рассказывают, даже тайны...
– Гости из России в замке есть? – спросил мгновенно напрягшийся Иван, сильно уже, почему-то, сомневаясь при этом, что получит от Маши на свой вопрос положительный ответ...
Маша недоуменно пожала плечами.
– Там все гости в этой стране и все – из России! Какие тебе еще гости?
– Меня интересует пожилой мужчина, на вид – пятьдесят пять примерно, лысоват, волосы по бокам головы почти седые, брови густые, нос прямой, правильный, говорит много, любит гаванский ром, женщинами не интересуется, из России – недавно... Возможно, что другие называют его кличкой «Крестный»...
Маша наморщила лоб, пытаясь вспомнить... Иван видел, что ей трудно сосредоточиться, что ее больше всего сейчас интересует, что с ее подругой, жива ли она и нужно ли будет делиться с ней деньгами, но он торопился, потому что на него внезапно, волной накатило ощущение, что он зря теряет здесь время...
– Ну! – сказал Иван. – Твоя подружка наказана! И если она еще не сдохла, то выживет, хотя и будет теперь хрипеть, как Армстронг в свои лучшие годы... Деньги забирай! Они твои... Все твои, с ней...
Он кивнул в сторону Ларисы.
– ...можешь не делиться. Для нее достаточно будет и того, что она в живых останется... Если, конечно, останется...
Иван секунду подумал.
– Теперь слушай меня внимательно. У тебя есть возможность заработать. Много заработать... Отвечай быстро! Как попасть в замок? Мне нужно увидеть этого Василя... Я хочу с ним поговорить... Если ты мне поможешь туда проникнуть, получишь десять тысяч... Баксов. Деньги у меня с собой, здесь... Согласна?
Маша кивнула головой автоматически, не успев ни о чем подумать, едва только услышала названную Иваном сумму... Не зная даже, сможет ли ему помочь... Но... За такую-то сумму? Она не сомневалась, что сможет. Да она наизнанку вывернется, но найдет способ...
Иван дал ей десять минут подумать. Через десять минут, сказал он, ему не нужна будет ее помощь, он сам найдет способ проникнуть в замок...
Пусть его хоть полк спецназа охраняет. Не такие крепости брали! Сказав последнюю фразу, он вспомнил, как ликвидировал кандидата в президенты Белоглазова, которого охраняли сотни фээсбэшников, и иронически хмыкнул...
Кстати, в кого это, интересно, стрелял тогда Никитин? Ведь Иван тогда плотно сидел у него на стволе, но Никитин предпочел выстрелить в худого высокого генерала с крашенными черными волосами, который стоял между ним и перепуганным насмерть Белоглазовым... Эту смерть тоже тогда повесили на Ивана.
«Никитин знает, что я видел тот его выстрел, – подумал Иван. – Мы же тогда глаза в глаза уперлись... Он, конечно, не забыл, что я видел, как он пришил своего... В живых он меня не оставит ни в коем случае... Я лично для него опасен! И как только Крестный будет мертв, он примется за меня... Рискованно, однако играет ментовский начальничек! Блефует напропалую! Так можно и подсесть по-крупному!.. Ничего, скоро я вернусь в Москву, там разберемся... Не нравится мне в этой чертовой Лозанне!»
Пока Маша думала, Иван посмотрел, что с Ларисой... Ничего серьезного с той не случилось. Иван задел ей нервный узел, в который, собственно, он и хотел попасть, мышцы лица у нее оказались парализованными, ни разговаривать, ни даже губами шевелить она не могла... И не скоро еще сможет... Не раньше, чем завтра...
Трезвый от страха Козырев молча сидел рядом и стучал зубами. Иван повернулся к нему спиной и сел на кровати, закурил. Он знал, что теперь Козырев не нападет него. Иван неплохо разбирался в том, как страх действует на людей. Кого из них толкает на отчаянные поступки, а у кого отнимает последнюю энергию к действию... Козырев был из тех, кого страх парализует...
Иван посмотрел на сидящую за столом Машу и удовлетворенно отметил, что деньги со стола исчезли. Маша сидела, наклонив голову, и теребила челку на лбу, уставившись в стол напряженным взглядом...
«Для подавляющего большинства людей, которые мне встречались, – подумал Иван, – деньги – самый мощный стимул их способностей... Вряд ли эта девчонка будет исключением из общего правила. Сейчас она представит, что деньги могут от нее уплыть и обязательно что-нибудь придумает... Я верю в ее любовь к деньгам!»
– Он! – Маша вскочила со своего стула и, вцепившись в ворот рубашки Козырева, начала поднимать его с кровати. – Он проведет тебя к Василю! Что же ты молчишь, пьяная сволочь? Ты же можешь это сделать!.. Ты же ездишь к Василю в этот замок...
– Я не могу! В какой замок? С чего ты взяла? – зачастил Козырев, отмахиваясь от нее, как от нападающей пчелы – часто и бестолково. – У меня никаких дел нет с Василем! Как я его туда проведу? Что ты несешь, дура?.. Меня самого там пристрелят...
Иван отодвинул рукой Машу от капитана Козырева и спросил у нее скептически:
– Это и есть твоя идея?
– Да! Он постоянно в замке бывает, – торопливо заговорила Маша. – Он нам клиентов поставляет, из тех, кто в город приезжает, а к Василю – женщин заманивает... За это Василь его счета оплачивает в магазинах и в кафе «Вильгельм Телль»...
– Как я его туда приведу? – возмутился Козырев, который уже не отказывался, что работает на замок. – Он же не женщина! Меня же Василь не поймет!.. Он же пошлет меня... И его тоже...
– Заткнись, козел! – оборвал его Иван. – Тебя пока не спрашивают...
– Ты уверена, что он может это сделать? – вновь спросил Иван у Маши. – Деньги ты получишь не раньше, чем я вернусь из замка. Поэтому не пытайся меня обмануть... Рассказывай, что ты придумала...
Но Маша рассказывать не спешила, обеспокоенная новой проблемой.
– Не надо ничего придумывать... В замок ты попадешь! А вот как обратно будешь выбираться? Если тебя охрана пристрелит, я не получу своих денег! Меня такая раздача не устраивает...
Иван снисходительно улыбнулся...
– Деньги ты получишь, можешь не сомневаться... – сказал он – Мне нужно только войти туда тихо, чтобы не поднимать шум раньше времени... Я выйти я сумею... Боюсь, правда, что вы тогда останетесь без большей части своей основной клиентуры...
– Если я получу деньги, насрать мне на этих клиентов! – сказала Маша. – Я уеду отсюда! Меня давно уже тошнит от этого поганого города, этого тухлого озера, этого начальника полиции с его дешевым одеколоном и склонностью к мазохизму...
Она повернулась к Козыреву.
– Ты приведешь его к замку и скажешь охране, что у него дело к Василю... Тебя там знают, никто не удивится:, что ты придешь в замок... Его попросят назвать себя... Скажешь, что он швед, ни по-русски, ни по-английски не говорит совсем...
Маша посмотрела на Ивана и пояснила:
– Русским они не доверяют... Боятся русских. Василь что-то там сотворил такое в России, теперь расплаты ждет. Далеко от России забрался, а все не верит, что в покое его оставят... Правильно, наверное, не верит, ему виднее... Если скажешь, что ты русский, не пустят, будут наводить справки – кто такой, зачем, чем в России занимался и так далее. Шведом быть гораздо проще... На шведа особого внимания никто не обратит...
– Меня спросят, какое у него дело, – подал голос Козырев. – Что я отвечу?.. Если нас заметут, меня первого шлепнут... С Василем шутки плохи, сама знаешь. Он если заподозрит, что я под него копаю – все! Я тогда смело могу считать себя покойником...
– Не ной! – ответила Козыреву Маша. – Скажешь, что он торговец девочками. Ему, мол, нужно поговорить с самим Василем. У того давно новых не было, а эти ему приелись уже... Он обязательно клюнет... Пистолет ты отдашь Козыреву...
Маша снова обернулась к Ивану.
– ...Его обыскивать не будут. А пока к Василю вас будут вести, он тебе его обратно передаст... Если вдруг заметишь, что он...
Она кивнула на Козырева.
– ...пакость какую замыслил, – убей его сразу же, пока он не успел тебя подать. Ведь ты же умеешь убивать руками?
Она не спрашивала, она утверждала. Иван усмехнулся, но промолчал... Козырев зябко повел плечами и глуховатым голосом забормотал:
– Что я, себе враг, что ли? Да у меня и в мыслях не было... Охота была бы связываться, шкурой рисковать... Шкура-то она одна у меня, поэтому, наверное, она так и дорога мне...
– Не было охоты, так появится! – перебила его Маша. – Я тебя знаю! Смотри, Козырев, сделаешь все как нужно, три тысячи твои! Если где-нибудь нагадишь, я сама тебя задушу, вот этими руками... Я долго тебя терпела, но ты меня знаешь...
И она показала капитану свои маленькие ладони. Иван посмотрел на них и подумал, что, пожалуй, и правда, задушит...
– Все! – сказал он. – Поехали прямо сейчас. У меня мало времени...
Времени, конечно, у него было вполне достаточно, но ему уже не терпелось убедиться в правильности своего ощущения – Крестного в Лозанне нет...
И вернуться в Москву. Чтобы найти, наконец, Крестного. И еще – задать Никитину вопрос – зачем его пустили по ложному следу?
Зачем натравили на какого-то Василя, выжившего, судя по всему, из ума со своими девочками и порнофильмами... Но увидеть Василя и убедиться, что ощущение его не обманывает, Ивану было необходимо.
Козырев, однако, сразу понял, что с Иваном лучше всего быть осторожным и не шутить – убить он может и случайно, просто потому, что случайно под руку попадешься... А уж если заметит, что ты против него что-то замыслил! Лучше всего быть с ним предельно осторожным. То есть помогать, всем, чем можешь...
Знающий в Лозанне всех, кто чем-либо торгует, Козырев через полчаса подогнал к дому, который снимали проститутки, старенький «ситроен». Машину он арендовал в долг у владельца автомастерской, который скупал подержанные машины и собирал из трех развалин одну, вполне приличную... Никто из расчетливых лозаннцев его услугами не пользовался, но у иностранцев, которым машины нужны были на время и за невысокую плату, его мастерская пользовалась неизменной и прочной популярностью...
Машина сверкала свеженьким лаком и производила впечатление совершенно новой.
За полчаса «ситроен», двигатель которого оказался отлично отрегулированным и надежно и уверенно ревел на крутых поворотах горной дороги, домчал их до ограды старинного замка на окраине Монтрё, домики которого на фоне горных склонов словно позировали для рекламных туристических проспектов. За замком начинался крутой подъем на скалы, мрачной громадой нависающие над замком, над озером и надо всем маленьким городком...
«Частная собственность. Въезд запрещен!» – гласила надпись на пяти языках перед подъемным мостом через глубокий ров, который когда-то, вероятно был заполнен водой, а сейчас его дно заполнял всякий мусор, – битые бутылки, пачки от сигарет и шоколада, грязная бумага, ящики из-под пива и прочая дрянь.
Кроме четырех государственных швейцарских фраза была написана и по-русски, на что Иван особо обратил свое внимание...
Не обращая внимание на предупреждение, Козырев зарулил на мост и остановился вплотную перед воротами из листового железа, никак не сочетавшимися с выветрившимся на солнце почерневшим средневековым камнем, из которого были сложены стены. Ворота, подумал Иван, варил один из русских умельцем, из тех, что в России кормятся изготовлением гаражей и оградок на могилы...
«Оградка обитателям замка скоро пригодится, – усмехнулся Иван. – И, скорее всего, не одна... Первая – для хозяина.»
Едва машина остановилась, из узкой и кривой двери в воротах показался охранник с автоматом. Вид у него был заспанный, видно посетители не часто баловали замок своими визитами...
Увидев в машине Козырева, он сплюнул, зевнул и уставился на Ивана...
– Чего надо? – спросил он у Козырева.
Тот уже собирался ответить, но Иван сильно толкнул его в бок и сам вылез из машины. Он направился прямо к охраннику, который наставил на него автомат и зевал уже скорее нервно, чем спросонья...
– Найн! Найн! Ихь вилль нихьт ден нельдентод штербен!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20