А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

- Без Автора

"Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909)


 

Здесь выложена электронная книга "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) автора по имени - Без Автора. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу - Без Автора - "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909).

Размер архива с книгой "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) равняется 174.51 KB

"Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) - - Без Автора => скачать бесплатную электронную книгу


"Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909)

(Печатается с возможным сохранением в рамках современных требований к
языку орфографии и пунктуации оригинала по изданию: Вехи: Сборник статей о
русской интеллигенции. -- М., 1909.)
ПРЕДИСЛОВИЕ
Не для того, чтобы с высоты познанной истины доктринерски судить
русскую интеллигенцию, и не с высокомерным презрением к ее прошлому писаны
статьи, из которых составился настоящий сборник, а с болью за это прошлое и
в жгучей тревоге за будущее родной страны. Революция 1905-6 гг. и
последовавшие за нею события явились как бы всенародным испытанием тех
ценностей, которые более полувека как высшую святыню блюла наша общественная
мысль. Отдельные умы уже задолго до революции ясно видели ошибочность этих
духовных начал, исходя из априорных соображений; с другой стороны, внешняя
неудача общественного движения сама по себе, конечно, еще не свидетельствует
о внутренней неверности идей, которыми оно было вызвано. Таким образом, по
существу поражение интеллигенции не обнаружило ничего нового. Но оно имело
громадное значение в другом смысле: оно, во-первых, глубоко потрясло всю
массу интеллигенции и вызвало в ней потребность сознательно проверить самые
основы ее традиционного мировоззрения, которые до сих пор принимались слепо
на веру; во-вторых, подробности события, т. е. конкретные формы, в каких
совершились революция и ее подавление, дали возможность тем, кто в общем
сознавал ошибочность этого мировоззрения, яснее уразуметь грех прошлого и с
большей доказательностью выразить свою мысль. Так возникла предлагаемая
книга: ее участники не могли молчать о том, что стало для них осязательной
истиной, и вместе с тем ими руководила уверенность, что своей критикой
духовных основ интеллигенции они идут навстречу общесознанной потребности в
такой проверке.
Люди, соединившиеся здесь для общего дела, частью далеко расходятся
между собою как в основных вопросах "веры", так и в своих практических
пожеланиях: но в этом общем деле между ними нет разногласий. Их общей
платформой является признание теоретического и практического первенства
духовной жизни над внешними формами общежития, в том смысле, что внутренняя
жизнь личности есть единственная творческая сила человеческого бытия и что
она, а не самодовлеющие начала политического порядка, является единственно
прочным базисом для всякого общественного строительства. С этой точки зрения
идеология русской интеллигенции, всецело покоящаяся на противоположном
принципе -- на признании безусловного примата общественных форм, --
представляется участникам книги внутренно ошибочной, т. е. противоречащей
естеству человеческого духа, и практически бесплодной, т. е. неспособной
привести к той цели, которую ставила себе сама интеллигенция, -- к
освобождению народа. В пределах этой общей мысли между участниками нет
разногласий. Исходя из нее, они с разных сторон исследуют мировоззрение
интеллигенции, и если в некоторых случаях, как, например, в вопросе о ее
"религиозной" природе, между ними обнаруживается кажущееся противоречие, то
оно происходит не от разномыслия в указанных основных положениях, а оттого,
что вопрос исследуется разными участниками в разных плоскостях.
Мы не судим прошлого, потому что нам ясна его историческая
неизбежность, но мы указываем, что путь, которым до сих пор шло общество,
привел его в безвыходный тупик. Наши предостережения не новы: то же самое
неустанно твердили от Чаадаева до Соловьева и Толстого все наши глубочайшие
мыслители. Их не слушали, интеллигенция шла мимо них. Может быть, теперь
разбуженная великим потрясением, она услышит более слабые голоса.

М. Гершензон
Николай Бердяев. ФИЛОСОФСКАЯ ИСТИНА И ИНТЕЛЛИГЕНТСКАЯ ПРАВДА
В эпоху кризиса интеллигенции и сознания своих ошибок, в эпоху
переоценки старых идеологий необходимо остановиться и на нашем отношении к
философии. Традиционное отношение русской интеллигенции к философии сложнее,
чем это может показаться на первый взгляд, и анализ этого отношения может
вскрыть основные духовные черты нашего интеллигентского мира. Говорю об
интеллигенции в традиционно-русском смысле этого слова, о нашей кружковой
интеллигенции, искусственно выделяемой из общенациональной жизни. Этот
своеобразный мир, живший до сих пор замкнутой жизнью под двойным давлением,
давлением казенщины внешней -- реакционной власти и казенщины внутренней --
инертности мысли и консервативности чувств, не без основания называют
"интеллигентщиной" в отличие от интеллигенции в широком, общенациональном,
общеисторическом смысле этого слова. Те русские философы, которых не хочет
знать русская интеллигенция, которых она относит к иному, враждебному миру,
тоже ведь принадлежат к интеллигенции, но чужды "интеллигентщины". Каково же
было традиционное отношение нашей специфической, кружковой интеллигенции к
философии, отношение, оставшееся неизменным, несмотря на быструю смену
философских мод? Консерватизм и косность в основном душевном укладе у нас
соединялись с[о] склонностью новинкам, к последним европейским течениям,
которые никогда не усваивались глубоко. То же было и в отношении к
философии.
Прежде всего бросается в глаза, что отношение к философии было так же
малокультурно, как и к другим духовным ценностям: самостоятельное значение
философии отрицалось, философия подчинялась утилитарно-общественным целям.
Исключительное, деспотическое господство утилитарно-морального критерия,
столь же исключительное, давящее господство народолюбия и пролетаролюбия,
поклонение "народу", его пользе, и интересам, духовная подавленность
политическим деспотизмом, -- все это вело к тому, что уровень философской,
культуры оказался у нас очень низким, философские знания и философское
развитые были очень мало распространены в среде нашей интеллигенции. Высокую
философскую культуру можно было встретить лишь у отдельных личностей,
которые, тем самым уже выделялись из мира "интеллигентщины". Но у нас было
не только мало философских знаний -- это беда исправимая, -- у нас
господствовал такой душевный уклад и такой способ оценки всего, что
подлинная философия должна была остаться закрытой и непонятной, а
философское творчество должно было представляться явлением мира иного и
таинственного. Быть может, некоторые и читали философские книги, внешне
понимали прочитанное, но внутренне так же мало соединялось с миром
философского творчества, как и с миром красоты. Объясняется это не дефектами
интеллекта, а направлением воли, которая создала традиционную, упорную
интеллигентскую среду, принявшую в свою, плоть и кровь народническое
миросозерцание и утилитарную оценку, не исчезнувшую и по сию пору. Долгое
время у нас считалось почти безнравственным отдаваться философскому
творчеству, в этом роде занятий видели измену народу и народному делу.
Человек, слишком, погруженный в философские проблемы, подозревался в
равнодушии к интересам крестьян и рабочих. К философскому творчеству
интеллигенция относилась аскетически, требовала воздержания во имя своего
бога -- народа, во имя сохранения сил для борьбы с дьяволом -- абсолютизмом.
Это народнически-утилитарно-аскетическое отношение к философии осталось и
утех интеллигентских направлений, которые по видимости преодолели
народничество и отказались от элементарного утилитаризма, так как отношение
это коренилось в сфере подсознательной. Психологические первоосновы такого
отношения к философии, да и вообще к созиданию духовных ценностей можно
выразить так: интересы распределения и уравнения в сознании и чувствах
русской интеллигенции всегда доминировали над интересами производства и
творчества. Это одинаково верно и относительно сферы материальной, и
относительно сферы духовной: к философскому творчеству русская интеллигенция
относилась так же, Как и к экономическому производству. И интеллигенция
всегда охотно принимала идеологию, в которой центральное место отводилось
проблеме распределения и равенства, а все творчество было в загоне, тут ее
доверие не имело границ. К идеологии же, которая в центре ставит творчество
и ценности, она относилась подозрительно, с заранее составленным волевым
решением отвергнуть и изобличить. Такое отношение загубило философский
талант Н. К. Михайловского, равно как и большой художественный талант Гл.
Успенского. Многие воздерживались от философского и художественного
творчества, так как считали это делом безнравственным с точки зрения
интересов распределения и равенства, видели в этом измену народному благу. В
70-е годы было у нас даже время, когда чтение книг и увеличение знаний
считалось не особенно ценным занятием и когда морально осуждалась жажда
просвещения. Времена этого народнического мракобесия прошли уже давно, но
бацилла осталась в крови. В революционные дни опять повторилось гонение на
знание, на творчество, на высшую жизнь духа. Да и до наших дней остается в
крови интеллигенции все та же закваска. Доминируют все те же моральные
суждения, какие бы новые слова ни усваивались на поверхности. До сих пор еще
наша интеллигентная молодежь не может признать самостоятельного значения
наук, философии, просвещения, университетов, до сих пор еще подчиняет
интересам политики, партий, направлений и кружков. Защитников безусловного и
независимого знания, знания как начала, возвышающегося над общественной
злобой дня, все еще подозревают в реакционности. И этому неуважению к
святыне знания немало способствовала всегда деятельность министерства
народного просвещения. Политический абсолютизм и тут настолько исказил душу
передовой интеллигенции, что новый дух лишь с трудом пробивается в сознание
молодежи.
Но нельзя сказать, чтобы философские темы и проблемы были чужды русской
интеллигенции. Можно даже сказать, что наша интеллигенция всегда
интересовалась вопросами философского порядка, хотя и не в философской их
постановке: она умудрялась даже самым практическим общественным интересам
придавать философский характер, конкретное и частное она превращала в
отвлеченное и общее, вопросы аграрный или рабочий представлялись ей
вопросами мирового спасения, а социологические учения окрашивались для нее
почти что в богословский цвет. Черта эта отразилась в нашей публицистике,
которая учила смыслу жизни и была не столько конкретной и практической,
сколько отвлеченной и философской даже в рассмотрении проблем экономических.
Западничество и славянофильство -- не только публицистические, но и
философские направления. Белинский, один из отцов русской интеллигенции,
плохо знал философию и не обладал философским методом мышления, но его всю
жизнь мучили проклятые вопросы, вопросы порядка мирового и философского.
Теми же философскими вопросами заняты герои Толстого и Достоевского. В 60-е
годы философия была в загоне и упадке, презирался Юркевич, который, во
всяком случае, был настоящим философом по сравнению с Чернышевским. Но
характер тогдашнего увлечения материализмом, самой элементарной и низкой
формой философствования, все же отражал интерес к вопросам порядка
философского и мирового. Русская интеллигенция хотела жить и определять свое
отношение к самым практическим и прозаическим сторонам общественной жизни на
основании материалистического катехизиса и материалистической метафизики. В
70-е годы интеллигенция увлекалась позитивизмом, и ее властитель дум -- Н.
К. Михайловский был философом по интересам мысли и по размаху мысли, хотя
без настоящей школы и без настоящих знаний. К П. Л. Лаврову, человеку
больших знаний и широты мысли, хотя и лишенному творческого таланта,
интеллигенция обращалась за философским обоснованием ее революционных
социальных стремлений. И Лавров давал философскую санкцию стремлениям
молодежи, обычно начиная свое обоснование издалека, с образования туманных
масс. У интеллигенции всегда были свои кружковые, интеллигентские философы и
своя направленская философия, оторванная от мировых философских традиций.
Эта доморощенная и почти сектантская философия удовлетворяла глубокой
потребности нашей интеллигентской молодежи иметь "миросозерцание",
отвечающее на все основные вопросы жизни и соединяющее теорию с общественной
практикой. Потребность в целостном общественно-философском миросозерцании --
основная потребность нашей интеллигенции в годы юности, и властителями ее
дум становились лишь те, которые из общей теории выводили санкцию ее
освободительных общественных стремлений, ее демократических инстинктов, ее
требований справедливости во что бы то ни стало. В этом отношении
классическими "философами" интеллигенции были Чернышевский и Писарев в 60-е
годы, Лавров и Михайловский в 70-е годы. Для философского творчества, для
духовной культуры нации писатели эти почти ничего не давали, но они отвечали
потребности интеллигентной молодежи в миросозерцании и обосновывали
теоретически жизненные стремления интеллигенции; до сих пор еще они остаются
интеллигентскими учителями и с любовью читаются в эпоху ранней молодости. В
90-е годы с возникновением марксизма очень повысились умственные интересы
интеллигенции, молодежь начала европеизироваться, стала читать научные
книги, исключительно эмоциональный народнический тип стал изменяться под
влиянием интеллектуалистической струи. Потребность в философском обосновании
своих социальных стремлений стала удовлетворяться диалектическим
материализмом, а потом неокантианством, которое широкого распространения не
получило ввиду своей философской сложности. "Философом" эпохи стал
Бельтов-Плеханов, который вытеснил Михайловского из сердец молодежи. Потом
на сцену появился Авенариус[1] и Мах[2], которые
провозглашены были философскими спасителями пролетариата, и гг. Богданов и
Луначарский сделались "философами" социал-демократической интеллигенции. С
другой стороны возникли течения идеалистические и мистические, но то была уж
совсем другая струя в русской культуре. Марксистские победы над
народничеством не привели к глубокому кризису природы русской интеллигенции,
она осталась староверческой и народнической и в европейском одеянии
марксизма. Она отрицала себя в социал-демократической теории, но сама эта
теория была у нас лишь идеологией интеллигентской кружковщины. И отношение к
философии осталось прежним, если "не считать того критического течения в
марксизме, которое потом перешло в идеализм, но широкой популярности среди
интеллигенции не имело.
Интерес широких кругов интеллигенции к философии исчерпывался
потребностью философской санкции ее общественных настроений и стремлений,
которые от философской работы мысли не колеблются и не переоцениваются,
остаются незыблемыми, как догматы. Интеллигенцию не интересует вопрос,
истинна или ложна, например, теория знания Маха, ее интересует лишь то,
благоприятна или нет эта теория идее социализма, послужит ли она благу и
интересам пролетариата; ее интересует не то, возможна ли метафизика и
существуют ли метафизические истины, а то лишь, не повредит ли метафизика
интересам народа, не отвлечет ли от борьбы с самодержавием и от служения
пролетариату. Интеллигенция готова принять на веру всякую философию под тем
условием, чтобы она санкционировала ее социальные идеалы, и без критики
отвергнет всякую, самую глубокую и истинную философию, если она будет
заподозрена в неблагоприятном или просто критическом отношении к этим
традиционным настроениям, и идеалам. Вражда к идеалистическим и
религиозно-мистическим течениям, игнорирование оригинальной и полной
творческих задатков русской философии основаны на этой "католической"
психологии. Общественный утилитаризм в оценках всего, поклонение "народу" --
то крестьянству, то пролетариату, -- все это остается моральным догматом
большей части интеллигенции.

"Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) - - Без Автора => читать онлайн электронную книгу дальше


Было бы хорошо, чтобы книга "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) автора - Без Автора дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: - Без Автора - "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909).
Если после завершения чтения книги "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909) вы захотите почитать и другие книги - Без Автора, тогда зайдите на страницу писателя - Без Автора - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909), то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора - Без Автора, написавшего книгу "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909), к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: "Вехи" (Сборник статей о русской интеллигенции, 1909); - Без Автора, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн